То, что крайне неразумно жалуются они на кажущееся жизненное неравенство и в заблуждении своем не усматривают того, что должны были бы видеть, – сие достаточно открыло предыдущее слово, показав полезность бедности и нужду, которую испытывает богатство. Но поскольку не только на бедность жалуются, но также оплакивают рабство, сетуют о данях, вносимых царям, и о многом другом, что весьма сообразно с настоящей жизнью, то поговорим несколько и об этом. Будем же в этом подражать наилучшим врачам, которые, видя, что больные ничего не едят и чувствуют отвращение ко всякой предлагаемой им пище, какими-либо врачебными пособиями преодолевают в них сие отвращение. К сладостям примешав сухое и пряное, казавшееся больному отвратительным делают приятным. И восстающие против Промысла Божия, подобно больным, порицают все видимое и совершающееся в мире. Но одним приключается болезнь против их воли, от пищи воздерживаются они по причине крайнего страдания: и желали бы вкусить, но препятствует болезнь, а других одолевают страдания добровольные, от них самих зависящие, и имеют они отвращение не к хлебу и съестным припасам, но ко всему, что премудро и правдиво устрояется Божиим промышлением. Если сеют, желают дождей, а если отправляются в путь, жалуются на дожди. Нужно им, чтобы лучи солнечные стали более знойными и плоды посеянного привели в зрелость, – и в то же время негодуют и жалуются на жар. Ради чрева всякий труд принимают на себя: и земледелие, и судоходство, и дальние путешествия – и делаются, опять же, строгими обвинителями чрева, будто бы узаконено ему не служить мановениям души, а господствовать. Жалуются на громы, град и подобные наказания – [Col. 669] и одновременно обвиняют Бога в долготерпении. И правосудие, и долготерпение не уважаются ими. Напротив того, сами погрешая и в великом, желают пользоваться долготерпением, а о том, кто их оскорбил, молят, чтобы строго наказало его правосудие. Увидят нищего – и тотчас подвигнут язык против Промысла, множеством насмешек осыплют бедность. Увидят богатого, который ступает на концах ногтей, озирается польвиному, поводит плечами>75, ездит на колесницах, окружен множеством служителей и жезлоносцев, – и хулу свою обращают на богатые имения. С негодованием смотрят на жизнь, как на исполненную неравенствами, – и ненавидят смерть, которая полагает конец всем неравенствам, тела наши делает равночестными. Между тем порицающим смерть должно было бы дивиться жизни, а обвиняющим жизнь – восхвалять смерть, потому что смерть и жизнь противоположны. Они же хулят все без разбора и все одинаково осуждают. Пока они дети – завидуют мужам, а став мужами – достойными зависти называют детей. И должно ли пересказывать все клеветы одержимых этою злою болезнью? Ничего такого не бывает в мире, чего не коснулась бы стрела злоречия, пущенная их языком. Посему, употребив врачебные способы, докажем им, что доныне их оскорблявшее весьма приятно. И как в предыдущем слове достаточно говорили мы о богатстве и бедности, о кажущемся в отношении них недостатке равенства, доказывая пользу и бедности, и богатства, так теперь объясним о рабстве и господстве, что не Сам Творец и не вначале установил это разделение в естестве нашем.
