(Прем. 13:5). Ибо правильно и справедливо заключаем: если таково величие тварей, то каков Творец? Если же столь прекрасен вид сотворенного, то какова же красота наилучшего
Художника и Творца всяческих? Так небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь. Так день дни отрыгает глагол, и нощь нощи возвещает разум (Пс. 18:2–3). Не издают они голоса, не произносят устами, но непрерывно следуют друг за другом и друг перед другом служат на пользу людям и так велегласно взывают, что весь человеческий род слышит их глас. Сказано: не суть речи, ниже словеса, ихже не слышатся гласи их (Пс. 18:4); каждый народ, каждый язык слышит, что проповедует и день, и ночь. Хотя есть различие в языках, но единое естество [человеческое] извлекает из них одну и ту же пользу.
Так изрекший сие, в другом псалме прославляя Создателя, сказал еще: удивися разум Твой от мене, утвердися, не возмогу к нему (Пс. 138:6). «Обратив взор на себя самого, говорит пророк, и на себе остановившись, освободившись от всех внешних мятежей, вознамерился я заняться рассмотрением своего естества, в точности изведать разумную силу души, те познания, которые для нее удобоприемлемы, те искусства, которыми наполнила она жизнь, при помощи которых проводит жизнь приятную и довольную, то множество понятий, которые из себя порождает, ту безмерность их, которую в себе вмещает. Как укладывает все это и хранит в раздельности? Как удобно из уложенного берет, что ей угодно? Как распоряжается телом и глазам поручает различать объемы и цвета, языку вверила суд о вкусах и поставила его служить при собственных ее порождениях, а ноздри сделала судилищем запахов и для слов, приносимых извне, [Col. 609] отверзла уши, прочим же членам тела вручила осязательную силу и им сообщает силу ощущения, а сама воспринимает от них и скорбь, и веселье? Соображая в уме и это, и все этому подобное, видя стечение сих противоположностей>54 для устроения одного живого существа, соединение и сочетание смертного и бессмертного, говорит пророк, препобеждаюсь сим чудом и, не продолжая своего рассмотрения, признаюсь в том, что побежден, и, провозглашая победу премудрости Создателя, прославляя Творца, взываю: удивися разум Твой от мене, утвердися, не возмогу к нему».
В настоящем случае слова сии приличны и нам, пожелавшим изведать премудрость, открывающуюся в устройстве частей человеческого тела, и познавшим на опыте свое бессилие. Немалую, впрочем, пользу извлекли мы и из недостаточного рассмотрения. Потому что и в самой малейшей части тела увидели блистательно являющую себя Божию промыслительность. Ибо что малоценнее волос? Какая часть тела до такой степени лишена чувствительности? Однако же слово наше показало необходимую потребность и волос. Свидетельствуют это брови и ресницы, свидетельствуют волосы, украшающие и вместе с тем покрывающие голову. Ибо о потребности в сих последних свидетельствуют не имеющие их на голове. Вначале они стыдятся, как лишенные украшения, а потом придумывают другие какие-нибудь покровы, восполняющие потребность в волосах. И вероятно, головам иных быть без волос Создатель попустил для того, чтобы познали мы, что Творец, созидая живое существо, промышлял и о волосах. Так, у достигших, наконец, мужества и переступивших возраст отроческий украшает Он бородою как подбородок, так часть щек. Сначала появляется на них пушок, потом покрывают их редкие волосы, чтобы самым прибавлением своим показывать разность возрастов и наружностью убеждать, что время оставить детские игры и заняться делами важными
