Три суда, или Убийство во время бала | страница 33



, там взяли лошадей и поехали.

— Пока барин был в деревне, никаких вестей о нем не было?

— Никаких-с.

— Извозчик какой возил?

— Калачом зовут. Имени его не знаю.

— Какой его номер?

— Не могу знать! Прикажите спросить Калача — его все знают.

— Точно ли вам известно, что Никандр Петрович ездил в деревню?

— Опричь[9] деревни куда же им было ездить?

— Не был ли он в Москве?

— Извольте их самих спросить об этом. Вернулись они вместе со своим батюшкой из деревни.

— Не болела ли рука у Никандра Петровича в тот день, как он уехал отсюда?

— Не приметил. В то утро я их не одевал.

— Сам одевался?

— Сами. Как приехали ночью, часу эдак в первом или во втором, так, видно с усталости, сбросили пиджак и легли спать, не раздеваясь. Утром, когда я вошел в комнату, они уже были одеты.

— Барин ваш левша?

— Никак нет-с!

— Где был ваш барин накануне того дня, как он уехал?

— Да все дома сидели-с. Целый день были дома и на вечер к Русланову не поехали. Только часу в одиннадцатом они уходили.

— Куда?

— Не знаю.

— В чем был одет Никандр Петрович, когда он уходил вечером?

— А вот в том самом коричневом пиджаке, от которого штаны и жилетку вы отобрать изволили.

— Брал ли он с собой что-нибудь? Например, ножик или бритву?

— Не могу знать.

— Кто шил пиджак?

— А вот, что на Волховской улице портной Фишер. Он всегда на барина работает.

— Был ли пиджак разорван?

— Как можно-с! Чтобы Никандр Петрович разорванное платье надели…

— Посмотрите хорошенько: не похож ли пиджак, лежащий перед вами на стуле, на пиджак вашего барина?

Слуга взглянул на пиджак и сказал:

— Он самый и есть. Только вот заплатки не было.

— Есть ли у вашего барина синее пальто?

— Есть! Обшито лисьим мехом.

— А белая баранья шапка?

— Тоже. Все это есть, как же-с!

— Где эти вещи?

— Должно быть, барин их в деревне оставили, так как они надели их на себя, уезжая отсюда, и назад не привезли.

Григорий подписал свое показание и попросил дать ему расписку в том, что брюки и сапоги были взяты вопреки его воле.

Дав ему расписку и отпустив, я послал разыскивать извозчика, возившего Ичалова на другой день после бала Русланова. Рассыльный привел его часа через полтора.

— Вас прозывают Калачом?

— Меня.

— А как ваше имя?

— Евстафий Терентьев, по прозванию Калач.

— Знаете ли вы Никандра Петровича Ичалова?

— Знаю. Я стою на бирже против их дома, и опричь меня Никандр Петрович ни на ком не ездит.

— Когда в последний раз вы ездили с господином Ичаловым?

— Да давно уже не ездили, месяца два, почитай, будет.