— Понятно… Понятно… — промямлил я.
Наверно, Карл Юрген был прав.
Карл Юрген обернулся к Кристиану.
— Мартин считает, что Эрика убили. Но можно ли считать это фактом? Исключена ли возможность того, что он действительно умер от паралича сердца?
— Не исключена, — сказал Кристиан.
Мне это не приходило в голову.
— Ты прав, Карл Юрген, — сказал я. — Конечно, может быть, он умер естественной смертью. И все таки очень уж странно, что он умер при таких драматических обстоятельствах, и как раз сейчас.
В самый разгар наших тщетных усилий распутать то, другое, дело Эрик вдруг возьми и умри естественной смертью. Не верю я в это. Я чувствую, что это не так.
— Но если он убит чрезмерной дозой инсулина, стало быть, кто-то сделал ему укол?
— Ты же сам допрашивал меня о том, как мы все вели себя вчера днем, кто выходил из комнаты, кто входил и где кто находился, — сказал я. — Любой из нас мог сделать укол Эрику.
— Разве он не сам себя колол? — спросил Кристиан.
— Нет, — сказал я. — Как ни странно, Эрик безумно боялся тоненькой иголки. Впрочем, кажется, уколов боятся многие мужчины.
— Верно, — подтвердил Кристиан.
— Поэтому, если кто-то был рядом, он всегда просил ему помочь. Я сам много раз делал ему укол.
— Наверно, чаще всего ему помогала жена?
Об этом я не подумал.
— Да, — сказал я. — Чаще всего она. Но Эрик был в этом отношении очень неосторожен. Он мог попросить об этом всякого, кто подвернулся под руку.
— Так что с таким же успехом он мог обратиться к Лизе или к Пребену Рингстаду?
— Нет, — сказал я, подумав, — невозможно представить, чтобы он попросил Пребена. Но невозможно только по одной причине: Эрик не любил Пребена.
А то он и его попросил бы.
— А ты ему в этот раз укола не делал? — спросил Карл Юрген.
Я не верил своим ушам.
— Я? Не думаешь же ты, что я…
— Я обязан спросить, — заявил Карл Юрген.
— Да, конечно, — сказал я. — Ты обязан спросить.
Небо за окном заволокло облаками. Погожие сентябрьские деньки кончились. Кончились праздники. Воздух был пропитан серым предчувствием осени.
— Думаю, нам придется призвать на помощь время и поразмыслить, — сказал Карл Юрген. — Потому что, если Эрика и впрямь убили, как утверждаешь ты, и доказать это, как утверждает Кристиан, невозможно, не в наших силах что-нибудь предпринять. Если Эрику ввели смертельную дозу инсулина, стало быть, убийца принял меры, чтобы смерть выглядела как естественная смерть. Если преступник заподозрит, что у нас на этот счет есть сомнения, мы рискуем его спугнуть.
