Мы устроились в спальне мальчишек: аккуратно пробрались через нагромождение игрушек и одежды — уборкой они себя явно не утруждали — и устроились на кроватях по обе стороны покрытого изморозью до самых венчиков окна. Даже свет зажигать не стали и потому комната тонула во мраке — солнце садилось с другой стороны дома.
— И как ты собираешься что-то увидеть? — Гришка с ногами забрался на кровать и прислонился спиной к стене — так, чтобы окно оказалось по левую руку.
— Учуять, — поправила я, стараясь не думать о том, что нюх может в не самый подходящий момент «забарахлить». Куницу в лесу я ведь не почувствовала, а должна была… Но, будем надеяться, все пройдет гладко.
Солнце быстро садилось, словно утягивая за собой все краски. Небо темнело.
— Полуночница — неупокоенный дух. Питается слабыми, наводит мороки, не дает заснуть или наоборот — не дает проснуться от кошмара, — в ожидании я решила просветить друга о том, что его ожидает. — Мы такого на кладбище наворотили, неудивительно, что она проснулась. Я должна была об этом подумать раньше…
— И как от нее избавиться? — Гришка был практичен. Научные экскурсы его мало интересовали.
Я помахала перед ним чертополохом.
— Загоним обратно на кладбище и положим на могилу эти ветки. Через них она не пройдет.
— А совсем уничтожить ее нельзя? — с надеждой уточнил парень.
— Я похожа на ведьму? — возмутилась я. — Весной приедет Ника и очистит кладбище…
— А до тех пор неизвестно кто еще из могилы выползет… Может, она тебе по телефону расскажет, что делать, а я займусь? — Гришке явно не давала покоя мысль, что всю зиму придется ожидать опасности неизвестно откуда. После истории с оборотнями он стал очень нервным в этом отношении.
— Ты не ведьмак, — отрезала я, тоже не слишком довольная таким раскладом. — Есть еще один вариант — освятить кладбище. Только нужен священник, хороший священник. К сожалению, последнего мы убили…
Гришка открыл было рот, чтобы высказаться на эту тему, но нас возмутительно прервали. По стеклу что-то проскреблось, а затем на комнату опустилась абсолютная, оглушающая тишина. Словно продираясь через плотный слой ваты, я подползла к окошку, прислонившись лбом к единственному не замерзшему участку в центре. С той стороны уже наблюдали. Темные провалы глаз, облезающая хлопьями обмороженная кожа… Нет, это определенно не Полуночница. Это гораздо, гораздо хуже…
Я прислонилась к стене. Даже глаза прикрыла, словно надеясь, что это поможет. Минута тянулась за минутой, растягиваясь в века.
