— То есть в служебных помещениях никого не оставалось?
— Нет-нет. В смысле никого. И двери все я закрыл… То есть… — он слегка запнулся, точно был не совсем уверен в своих словах. — Ох, если вы меня еще раза три спросите, я наверняка сомневаться начну, что я делал, чего не делал. Но пока что я точно помню, как их закрывал.
— Понятно. А когда уходила эта ваша Гюзель, служебные же двери еще открыты были? Может быть, кто-то зашел незаметно? Охранник где был?
— Витя всегда у главного входа. Но чтобы кто-то… — Аристарх Петрович нахмурился. — Да нет, что вы! Вы же видели наши служебные, там и спрятаться-то негде. Только в запаснике, но там не повернуться, в смысле, там тоже не спрячешься, все заставлено, завешано. В общем, я все закрыл и тоже пошел к главному входу. Должны были журналисты приехать, две телекомпании, нужно было их встретить. И из художественного музея обещали быть. Но тут как раз…
— Таким образом все случилось, когда ни журналисты, ни прочие почетные гости еще не появились.
Аристарх Петрович кивнул:
— Точно так. Я вышел на крыльцо, порадовался, что дождь никого не отпугнул, народу довольно было — Софи действительно сейчас очень популярна. И только я обрадовался, как погас свет. И… знаете, это все как-то очень быстро случилось. Я метнулся к электрощитку, точнее, только подумать об этом успел, стекло хрустнуло так… отвратительно, хуже зубной боли, честное слово. Вот хруст этот гадкий — и сразу витрина посыпалась.
— Вы сами видели, как она посыпалась?
— Конечно, сам. А! Вот вы о чем. Куда я смотрел? Я ж говорю, только подумать успел, что надо к щитку бежать, попытаться включить. Вроде как взмолился, чтоб это было просто замыкание, и все быстро наладилось. Но голову в ту сторону повернул, конечно, потому что… не знаю, инстинктивно, что ли. Поэтому и видел… Ну а потом уже внутрь побежал.
— Через дверь?
— Через дверь, через дверь. А Витя с Анастасией Леонидовной уже возле щитка были, раньше меня. Ну вот… свет зажгли, кинулись в галерею… а там…
— И мимо вас никто незнакомый не пробегал?
— Пробегали, конечно. Все же тоже внутрь ринулись. И те, кто в холле был, и те, кто снаружи дожидались, через разбитое стекло все внутрь побежали. Ужасно!
— А наоборот: из галереи на улицу, никто не бежал?
Он немного подумал, покачал головой:
— Нет. Я сто раз уже в памяти все это перебирал. Нет. Никого не было. Если только через разбитую витрину… но этого я видеть уже не мог, сами понимаете.
