«И все равно, — пишет несчастная женщина, — сердце мое было исполнено столь же нежными чувствами к нему, как в тот день, когда мы покинули Францию. Правда, стоило мне получить первое письмо от моей матери, и чувства эти разделились надвое… Но, должна признаться, любовь к этому человеку была сильнее приверженности к родителям».
Новые подробности, впервые публикуемые. Рукопись монаха-целестинца Гуссанкура. Последние приключения Анжелики. Смерть Лакорбиньера. Письма
На этом обрываются записки Анжелики, хранящиеся в Государственном архиве.
Но в той же папке лежат заметки ее кузена, монаха-целестинца Гуссанкура. Пусть в них нет изящества, которым отмечено повествование Анжелики де Лонгваль, но и они несут печать достойного прямодушия.
Вот выдержка из этих заметок:
«Нужда заставила их открыть трактирное заведение, солдаты-французы приходили туда выпить и закусить и с таким почтением относились к ней, что не позволяли прислуживать им. Она шила полотняные воротники, но хорошо, если зарабатывала восемь су в день, и притом должна была беспрестанно спускаться в погреб за вином, а он только и знал, что пить вместе с солдатами, и от этого все лицо у него покрылось красными пятнами.
Однажды она стояла на пороге трактира, мимо шел какой-то капитан, он низко ей поклонился, она в ответ тоже поклонилась, и это увидел ее ревнивый муж. И вот он подзывает ее и хватает за горло. Ей все-таки удается громко крикнуть. Кто был в трактире, все сбегаются на крик и видят — она, полумертвая, лежит на земле, а он бьет ее сапогом по ребрам, да так, что у нее и голоса уже нет, а он в свое оправдание твердит, что запретил ей разговаривать с этим капитаном и, скажи она тому хоть слово, тут же проткнул бы ее шпагой».
От разгульной жизни у него сделалась сухотка. В ту пору она написала письмо своей матери, испрашивая у нее прощения. Г-жа д'Арокур ответила, что прощает, советует вернуться домой и не забудет ее в своем завещании.
По этому завещанию, хранившемуся в церкви в городке Невиль-ан-Эз, Анжелика должна была получить восемь тысяч ливров.
После бегства Анжелики де Лонгваль некая девица из Пикардии в надежде занять ее место стала выдавать себя за дочь графа д'Арокура. У самозванки даже хватило наглости явиться к г-же д'Арокур, матери Анжелики, но та сразу сказала, что она — не ее дочь. Тем не менее кое-кто из родичей поверил девице, так ловко она заговорила им зубы.
Двоюродный брат Анжелики, монах-целестинец, тоже написал ей, что пора возвратиться домой. Но Лакорбиньер и слышать об этом не хотел; он боялся, что во Франции его схватят и казнят. Возвращение и впрямь не сулило ему добра: гневаясь на Лакорбиньера из-за дочери, граф д'Арокур выгнал его мать и братьев из предместья Клермон-ан-Уаз, где они «для пропитания держали колбасную лавку».
