— Не захочу! — вскрикиваю, обрывая вкрадчивый шепот.
— Тогда тем более нечего бояться, — хмыкает. — Я прогоню других. Ты больше не будешь шарахаться от собственной тени, — да она смеется надо мной! Бью кулаком в дверь, шиплю:
— Очень остроумно! Да ты такая же, как они! И как Хайме, Советник, даже Наас! Тебе тоже что-то нужно от меня, а я ни черта не понимаю! Каждый просит довериться, а мне постоянно кажется, что все это — сплошной бред или розыгрыш, или я сошла с ума! И эта ваша магия… Хватит! Я ухожу!
— Нет! — кричит раненым зверем, вжимается в прозрачную преграду. — Нет! Стой! Не бросай меня здесь! Убей, но не бросай!
Отворачиваюсь. Создание беснуется за спиной, пока я судорожно разглаживаю скрученный в тугой жгут лист с чарами — когда только успела?…
Господи. В коридоре… Зажимаю кнопку динамика, прислушиваюсь:
— Кто-то приближается! — еще далеко, но меня прошибает холодным потом. Тварь взвивается, хрипит:
— Забери меня! Прими мою клятву! Она свяжет нас…
— Не могу! — и убить теперь не могу! Если меня найдут рядом с трупом, никто не поверит в совпадение.
— Просто скажи — да! Сейчас! Я останусь здесь, пока дух моего создателя заперт в могиле. Найдите ее! Советник Тлалок! Заклинание изгнания! Используй свою кровь! Когда Тлалок умрет, барьер на камере рассыплется, я смогу перемещаться в твоей тени: ты станешь единственным повелителем. Моя жизнь будет полностью зависеть от твоей воли! Ты ничего не теряешь, наоборот, — она застывает натянутой струной, смотрит не мигая. Мотылек у пламени.
По плитке грохочут ботинки. Мой голос ломается, через слово срываясь в шепот: — Почему я должна верить тебе? Чем ты лучше остальных?
Ее смех — битое стекло:
— Я не считаю тебя чудовищем, — вот так просто. Но от этих слов что-то рушится внутри. Беспомощно слушаю, как под барабанную дробь шагов монстр обещает: — Я всегда буду за твоей спиной. Кем бы ты ни была, чем бы ни стала. Каждый раз, когда тебе захочется обернуться — я буду там, отмечая пройденный путь. Я изменю твою жизнь навсегда. Ты никогда не вернешься в прошлое. Это моя клятва, Аваддон. Ты…
Решетка с визгом проезжает по полу. Отшатываюсь от двери. Тварь вмиг становится плоской, теряя власть, впитывая свет. Не разобрать смоляной глубины глаз — лишь еще одна тень. Тень, которой страшно умирать. Стираю сорвавшуюся с ресниц слезинку, прижимаю пальцы к губам. Кто-то заходит в комнату. Зажмуриваюсь до черных пятен и выдыхаю:
— Да, — дрожью по стенам.
