– Ну да, вялый какой-то…
– Ужасно подавлен. Ему пришлось бежать из Союза… тьфу ты, из России – буквально в один день! Нелли рассказывала без подробностей, но все равно жуткая история. Вначале бандиты убили отца его невесты, потом погибла она сама, а после – соседка, Неллина подруга. И все это как-то связано с Денисом.
– Он что, их убил? – выкатила и без того большие глаза Римка.
– Спятила? Нет, конечно. Но винит в их смерти себя.
– Почему?
– Не знаю. И, думаю, спрашивать у него не стоит… Если только сам не заговорит. Хотя Нелли просила вообще не поднимать эту тему.
– Ну и зря. Проблема, загнанная внутрь, причина многих, если не всех психических расстройств. Ему нужен психоаналитик или психотерапевт.
– Сказанула! Сколько это стоит? У него таких денег нет, у нас тоже. Психоаналитик!
– Настоящий, с именем, конечно, недешево обойдется. А если начинающего? У нас в колледже есть ассистент, диссертацию пишет, как раз по этим делам…
– Думаешь, даром согласится?
– Даром вряд ли. Но я могу узнать, за сколько возьмется. Кажется, он парень скромный.
– Денис передал мне пять тысяч долларов. Как думаешь, хватит?
Римма пожала плечами.
– Я спрошу.
Спустя неделю Римма с Денисом уселись в трамвай на Хегельштрассе и покатили в сторону центра города, Кесселя. О том, куда они направляются, Денис знал из телефонного разговора с мамой. В Штутгарте его проблемы вслух не обсуждали и старались делать вид, что ничего не замечают.
Неожиданно вагоны нырнули в тоннель. В центре трамваи загнали под землю, чтобы не загромождать и без того переполненные улицы и не портить городской ландшафт, объяснила Денису Римма.
Они вышли на Шарлоттенплац и двинулись вперед, ориентируясь на острый шпиль. Пройдя совсем немного, оказались на старинной площади, окаймленной двойным рядом теряющих последнюю листву лип. И среди них, и на самой площади, в киосках и под разноцветными зонтиками, расположились торговцы всякой всячиной: от самодельной бижутерии и керамики до люстр и плетеной мебели. С высокого постамента за ними надзирал всадник в средневековом облачении.
– Император Вильгельм фон Руманн, – указала на памятник Римма, – а там, дальше, старый замок. Видишь, какой мрачный снаружи, зато внутренний двор очаровательный. В духе итальянцев, будто в эпоху Возрождения попадаешь. Нам сюда, – кивнула она направо.
Юрген Майсснер жил в небольшой квартирке, расположившейся в мансарде выкрашенного в светло-коричневый цвет трехэтажного дома. Спальню молодой ученый переоборудовал под кабинет, а для ночного сна ему служил диван в проходной гостиной, в углу которой приютились двухкомфорочная плита, кухонный стол и шкафчик. Познакомив Юргена с Денисом, Римма поинтересовалась, когда за ним зайти. Майсснер ответил, что первая беседа займет не больше сорока минут и, кивнув на прощанье, закрыл за девушкой дверь.
