— Вас накажут! Вы можете потерять работу! — она была потрясена.
— Но ты будешь в безопасности, — отметил Мило. — Это наш долг. Мы можем найти другую работу.
Спорить с ними было невозможно.
— Я думала, мы были друзьями, — сказала она Мило. — Ты не можешь решать за моей спиной, словно я ребенок. Ты — не мой отец!
Мило шагнул в ней, тоже злился.
— Однажды ты перестанешь вести себя как ребенок и поймешь, что не только твоему отцу важно, что случится с тобой! — его голос разнесся по коридору, эхо звучало на лестнице. Он закрыл рот.
— Я тебя презираю, — и она говорила искренне.
Он подвинул красный берет на светлых кудрях и посмотрел ей в глаза.
— Сейчас и ты мне не нравишься.
— Мило! — Камилла перестала изображать отрешенность стража. Она нервничала. — Риса, прошу…
Дверь хлопнула, не дав Камилле договорить. Кипя от ярости, Риса прошла по комнате и бросилась на кровать. Ребенок! Он назвал ее ребенком! Он был упрямым, не слушал ее. Если бы они сходили в Казу Кассамаги, она могла бы решить проблемы к закату. Она не была ребенком!
Она улыбнулась. Форма Камиллы все еще висела в ее шкафу. Ребенок не мог придумать план, который появился в ее голове.
Она покажет Мило, как она умна.
26
Пронзительный крик раздается в ночи.
От страха город притих.
В замке высоком правитель лежит,
Лежит неподвижно — он мертв.
Топот копыт на мосту гремит,
Несется волной над водою.
— Отец, не бросай! — слышится тихий крик,
Кричит дочь стеклодува с тоскою.
— Ненавижу эту песню, — прорычала Риса под нос. И певец был так себе. Из-за его хриплого голоса она впервые захотела услышать Рикарда. Люди в маленькой таверне кричали с одобрением и так громко, что гремели стекла в окнах. Они пели с ним, стучали кружками в такт, не зная об осаде за дверями таверны.
Тени в переулке укрыли ее на миг. Она поправила сумку на плече, стараясь не задевать ею стену. Там был самый ценный предмет — ее чаша из синего стекла, и она хотела, чтобы Феррер Кассамаги объяснил ей этот феномен.
Она выглянула из-за угла на мост, ведущий к главному входу в Казу Кассамаги в свете двух лун. Серебряный свет сиял на клинках двух мечей.
Пока было просто. Риса провела днем в комнате, ни с кем не общалась. Она впустила только слугу с подносом с ужином, а потом вышла исполнить ритуал. Она несколько раз ловила взгляд Мило и думала, что он пытался заговорить, но он не сделал этого, и она закрылась от него.
Она сплела из поясов платьев и лент веревку, чтобы сбежать после заката. Она выждала, пока в коридоре станет тихо, привязала веревку к железной решетке на балконе. Удивительно, как она просто смогла добраться до гондолы у причала слуг.
