— Я выдуваю стекло для Анаплецци, — он будто оправдывался. — Хорошо выходит.
Она не слышала о них, ей было жаль. В городе было много создателей стекла для общего пользования, но она мало знала о мастерских, кроме ее семьи и инсул.
— Чудесно, — с энтузиазмом сказала она. Камилла гордо взглянула на Амо.
— Ты знаешь все чары, — сказал Амо. — Что они делают с контейнерами и окнами?
Она услышала сзади переливчатый голос Рикарда.
— Она умеет и очаровывать сердца мужчин.
— Нет, меня этому не учили, — Риса посмотрела на потрясенные лица, покраснела. Они не знали. Кроме Мило, никто из них не знал, каким разочарованием она была. — И не буду, — может, они перестанут расспрашивать ее.
— Но ты — Диветри, — не понимал Амо.
Почему они не могли просто оставить ее в покое? Она хотела домой.
— Боги сказали мне, что я им не нужна. Меня не учили в инсуле и не будут.
Она ожидала шок и разочарование. Но видела только интерес.
— Невелика потеря, да? — сказала Таня, ее идеальные зубы сияли, она улыбнулась. — Все знают, что инсулы просто отвлекают занятиями не важных родственников.
— Младших родственников, — исправил Мило, поглядывая на Рису. — Не неважных.
— Поэта народа никогда не учил наставник из инсулы, — заявил Рикард.
— Поэт народа никогда и луни не заработал, — парировал Мило, Таня рассмеялась.
Амо покачал головой.
— Не слышал о Диветри без обучения в инсуле, — сказал он. — Но ты права. Многие хорошие мастера не были в инсуле или мастерской Диветри, без обид. Ты не хуже.
Она не верила ушам. Она каждый день жизни мечтала попасть в одну из инсул. Она не могла представить жизнь иной. Когда Мило сказал ей, что не для всех инсулы были самым желанным местом в мире, она думала, что он пытался ее утешить, как мог. Но его друзья тоже отмахивались от инсул.
Может, жизнь в службе богам была не тем, о чем она мечтала? Ей нужно было позже обдумать это.
— Мы не хотим навредить, милая, — сказала ей Таня. Браслеты с дешевыми цветными камнями звякали на ее запястье, она погладила волосы Рисы. — Я знала много добрых людей из инсул, особенно из Каза Буночио. Но тебе не понравилось бы с ними. Особенно сегодня!
— Что рифмуется с Диветри? — вдруг спросил Рикард, оторвав взгляд от листа, на котором быстро записывал что-то заточенным угольком. Мило сжал губы и не стал отвечать.
— Почему сегодня? — Риса старалась игнорировать самопровозглашенного Поэта народа.
Браслеты Тани звякнули снова, она опустила руки.
— Не слышала? Инсулы под осадой.
