Интересно, Уилл одевается так же?
* * *
Конечно, с пройдохой Хенслоу никто не условился. Кит не мог быть уверен, что старик не испортит ему затею: кто захочет отдавать такого жениха, как Нед Аллен, капризной богачке, способной помериться с молочно-бледной мисс Вудвард и красотой, и кошельком? Хенслоу любил нахваливать белизну кожи своей племянницы и золото ее волос — непременно в компании, большей, чем компания скучающего в клетке громадного медведя. Сама девица, по всему, обладала несомненной скромностью, но смирением прикрывала тиранический характер, присущий каждой доброй хозяйке. Может, это и пугало славного Тамерлана — он не привык подчиняться маленькой королеве с благостными светло-голубыми глазками, но, надев ей на палец кольцо, был бы на это обречен — его обрекли бы деньги дядюшки невесты.
В общем, по всему, Филипп Хенслоу не должен был знать о свидании, назначенном в самой сердцевине «Розы».
— И кто это так жаждет увидеться со мной? — с кривой усмешкой поинтересовался Аллен, вместе с Китом поднимаясь по скрипучим ступенькам на второй ярус лож. Там был кто-то — из партера можно было увидеть неясную переливчатую фигуру и четкую тень, но лицо прекрасной незнакомки было прикрыто маской. — Все это дурно пахнет, Кит. И выглядит так, словно ты вознамерился продать меня.
Кит ответил самой чарующей из своих улыбок — прямо в губы Неда, успев повернуться к нему лицом так скоро, что тот вздрогнул:
— После скажешь мне спасибо. Я же вижу, что ты нуждаешься в этом — и в деньгах. А друзья должны помогать друг другу.
Аллен пихнул его в грудь, заставив отступить, и прошел мимо, обгоняя, перемахивая через ступеньку.
— Откуда тебе вообще знать, в чем я нуждаюсь, — огрызнулся через плечо, и ворвался в ложу так, словно собрался взять ее стены штурмом, как стены неприступной крепости.
* * *
Леди Френсис живо обернулась на громкие шаги по лестнице — может, даже слишком живо, выдав тем свое жгучее, бродящее, как молодое вино, любопытство. Слишком долго она удерживалась от своих любимых развлечений и походов в театр, а поняв, что никакая придворная чехарда не способна заменить радость от нового дорогого приобретения, заскучала по своей теневой жизни еще больше.
Муж не упрекал ее, только посмеивался и подкалывал изредка: то, чего ему не полагалось знать, он не знал, а остальное было не важно.
— Ты обхаживай нашу золотую старушку, — отвечала Френсис, обдумывая богатое предложение этого говнюка Марло, и прикидывая десяток вещей одновременно: от платья, которое следует надеть для первой встречи с подарком, до суммы, которую следует ему отписать в качестве первого поощрительного взноса. — А я буду заниматься тем, что доставляет мне радость.
