Отойдя от пирамиды на километр, Ратибор оглянулся. Башня потускнела, цвет ее стал грязно-сизым, как у дымчатого стекла, и ее глубокое, терпеливое, молчаливое одиночество, длящееся уже больше сотни лет, примирило чувства в душе человека: вряд ли забытая кем-то башня, даже если она и в самом деле построена чужими, несет опасность людям. Сотни раз мимо нее проносились транспортные машины землян, сотни глаз окидывали ее знакомый всем контур равнодушными взглядами, и никто из нетерпеливых исследователей и ландшафтных инженеров, проследовавших мимо, устремлявших свои помыслы к иным проблемам, даже не задумался над тем, что загадка лежит у них буквально под носом, надо лишь остановиться и внимательно к ней приглядеться. Ратибор не знал, что заставило его сойти с транспортника именно в этом месте, а потом и подойти к башне погранпоста вплотную, он не верил ни в мистику, ни в колдовство, но верил в интуицию. Видимо, организм сам настроил себя на работу в условиях недостатка точных количественных данных, включив резервы сенсорной психики. И Ратибор, успокаивая дыхание, внезапно поверил в свою удачу.
Мир был сложен и одновременно прост, рационален и предсказуем, надо было только научиться видеть суть вещей…
Около четырех часов провел Ратибор на угрюмой наклонной равнине — Великой Котловине, пройдя в общей сложности более двадцати километров вдоль Границы Насыщения, и ничего примечательного больше не встретил. Во второй половине местного дня его подобрал пинасс патрульной спасательной обоймы и доставил в Марсопорт-2, откуда он сообщил в отдел о находке. Задерживаться на Марсе и ждать результатов ее исследования не стал, он и так уже выбился из графика. К тому же по сообщению дежурного его искали четверо: Забава Боянова, Анастасия Демидова, Пол Макграт и неизвестный, назвавшийся «дельфийским оракулом».
— Как, как? — удивился Ратибор, перечитывая сообщение. — Дельфийский оракул? Что еще за шутки? Кто это на самом деле?
— Четвертый корреспондент не идентифицируется.
— То есть? — Ратибор был сбит с толку. — Что значит не идентифицируется? Дай картинку, погляжу сам.
Киб-ннтеллект отдела, игравший роль постоянного дежурного, не обиделся.
— Звонок был без видеосопровождения, только голос.
— Давай голос, послушаю.
Щелчок, виом стал чистым, перламутровым, как речное дно, и тут же раздался чей-то хрипловатый низкий голос, похожий на бас Железовского:
— Соедините меня с оператором РП Ратибором Берестовым.
