Хорошо, у меня появилась привычка держать на выходе порцию маны, образовавшийся щит поглотил заклятие.
Мявка рявкнула, протестуя. Нахал посмотрел на нее и обмер.
– Это кто? – пробормотал он. – Я думал вас двое людей… Извините, большой кот.
Кошку он перепутал с котом.
Мявка растянула морду в гримасе, которую можно было оценить и как приветствие, и как угрозу. Белокурый в восторге стукнул себя по колену:
– Почешите мне за ухом! Послушайте, продайте мне его. Я дам пять золотых.
– Да, Мявка, дешево же ты начала стоить, – сказал я, – стареешь, что ли?
Мявка огорченно вздохнула. Цена ей тоже не понравилась.
– Десять золотых!
– Ага, и ваши харчи.
Белокурый не понял юмора и заявил:
– Кормить вас я не намерен.
Ильфа и Петрова на Кимане, похоже, никогда не было. Однако, хватит интермедий, пора начистить рыло грубияну.
Я откинулся на спинку стула и заявил:
– Сударь, ваша фамилия начинается с буквы твердый знак!
Белокурый замер. Я уже решил, что этот идиот проверяет свою фамилию, но оказалось, он пытается сдержать смех.
Мявка тоже фыркнула, вытащила последнюю рыбку и принялась, растягивая удовольствие, медленно жевать.
Белокурый мечтательно посмотрел на жующую кошку. У него нет денег на рыбу? Я продолжил:
– А еще вы наглец, хам и приставка к сидюшнику.
Белокурый оживился:
– Я готов к встрече с вами на шпагах в любое подходящее для вас время, – горделиво сказал он.
Запахло озоном. Во ведь сволочь, соглашается драться на шпагах, а наносит удар магией! Я переключился на магическое зрение. Лошадь Пржевальского! Надо мной висело заклятие, поддержанное большим объемом маны. Если бы она сколько-нибудь весила, меня бы раздавило. А самого птенчика прикрывал зеркальный щит – еще одно заклинание с не меньшим запасом маны.
Кто это? Я оценил объем выброшенной на ветер маны. Барон тут даже близко не встанет (я не в счет). Граф… многовато. Герцог? Эта смазливая мазня, пародия на человека, по виду весьма смахивающая на девку, один из крупнейших магов Майдора. Принесите мне белые тапочки, я буду хорониться.
Молодой нахал оценил мои размышления как робость и возымел наглость вырастить на лице гадливую улыбку. Надеюсь, тебя с ней и похоронят.
Белокурый попытался прощупать меня на магию. Канал маны, не особенно маскируясь, протянулся к моей голове и, конечно, ничего не нашел.
Я подождал, пока на его лице не появится снисходительно-гадкое выражение лица, привсталё вырастил на свой кулак магическую перчатку со специальными крючками и коротко, без размаха, ударил в наглую морду.
