Птенчик такого продолжения не ожидал и отлетел на свою свиту вместе со стулом, захлестнув их длинными волосами.
Удар был хороший, от души. Я пробил магическую защиту, одновременно нейтрализовав заклятие над собой.
– Сударь, ваше поведение бесчестно! – стоявший рядом, но чуть позади немолодой седоватый человек, явный дворянин, положил руку на шпагу. Я повторил его жест.
Дворянин колебался и откровенно нервничал. Судя по всему, он не мог понять, как я пробил могучий магический щит и его беспокоил лежащий в обмороке белокурый.
Подбежал мальчишка – разносчик, принес ароматизированную воду, которой побрызгал на белокурого. Тот зашевелился и с трудом сел. Под левым глазом формировался хороший синяк. Я злорадно усмехнулся.
– Господа! – около нас вырисовался маг в парадной форме гильдии магов. – Я – королевский коронер города. Поединки разрешаются только в положенном месте и по решению судьи. Им здесь по совместительству являюсь я и потому, будьте добры, изложить причины конфликта.
С моей стороны рассказ был коротким:
– Меня попросили уступить гостиничный номер, я не соизволил. Тогда этот ублюдок подвесил надо мной заклятие. Решил убить.
Услышав про ублюдка, белокурый дворянчик откинул волосы и потребовал дуэли. Маг обратился к нему:
– Известно ли господину о запрете применения боевой магии в закрытых помещениях, наполненных людьми?
Белокурый, сидевший на полу со спесивым видом, вдруг скис. Маг безжалостно продолжил:
– Я буду вынужден сообщить в гильдию магов и королю.
На белокурого было больно смотреть. И большой, переливающийся разными оттенками фиолетового синяк под левым глазом, отнюдь не улучшал его внешнего вида.
– Поскольку благородный господин только защищался, а вы соизволили нарушить порядок, я запрещаю вам вызывать его на дуэль в городе. Пусть это украшение, – он показал на синяк, – будет вам уроком.
Мявка, с интересом просмотрев весь спектакль, при этих словах мага рявкнула и ударила лапой по полу. Прозвучал высокий звук, словно кто-то негромко тронул гитарную струну.
Маг уважительно посмотрел на кошку, поклонился, прижав руку к сердцу. Объем магии удачи, использованный кошкой, впечатлил даже такого начинающего мага, как я, а уж профессионалам оставалось только радоваться, что они не связались в драку с ее хозяином. После закрепления Мявкой приговора судьи нарушить его мог только сумасшедший. Или самоубийца. Все понимали, что в случае поединка мне будет сильно везти, а белокурому – убийственно не везти.
