– Да, – сказал Цеб.
Сержант вставил патрон, снял предохранитель и положил пистолет на середину стола. Затем чуть подумал и любезно подвинул его ближе к сопернику.
– Господин сержант, – обратился Цеб, – позвольте уточнить. Ход крючка – он всегда одинаковый? Не болтает?
– Строго и всегда одинаковый, господин Цеб, настроен идеально. Без внутренней механической передачи, только электрический сигнал.
И они замолчали, ожидая когда начнется отсчет положенных тридцати секунд. Оба сидели прямо, руки на коленях, смотрели в глаза. Уоннел глядел на них как человек, который отказывается верить тому что видит. Я, просматривая запись, был в ужасе. Неужели один человек убьет другого ради поганой минуты своей жизни?
На планшете коротко пикнул таймер. У меня похолодело внутри. Время пошло, но Цеб не шевелился. Оба сидели как замороженные. Глядя потом с разных точек, я отчетливо видел, что они смотрели именно в глаза. Цеб не смотрел на оружие, но с ним было понятно: он своей идеальной волей знал где и как оно лежит и мог бы схватить его и вслепую. А вот сержанта я не понимал. Я бы на его месте определенно смотрел Цебу на руки, но нет же: он смотрел прямо в глаза.
Прошло двадцать секунд. Никакого движения, гробовая тишина. Еще пять секунд. Ничего. Еще две секунды, Цеб схватил пистолет и выстрелил, сержант кинулся вправо. Грохот выстрела еще долго висел в воздухе. Цеб положил пистолет на место. Тут пикнул таймер.
Сержант был жив. Он встал, оправил форму и пошел искать след от пули. Поглядев на отметину в стене, он вернулся к столу. Теперь он довольно улыбался и больше не смотрел на Цеба. Улыбка сразу скинула всю угрюмость и жесткость с лица этого десантника, он будто стал другим человеком. Сержант взял со стола свой риваль, вставил в него обойму и сунул в кобуру.
– Благодарю вас, господин следователь, – непривычно мягким и добрым голосом сказал он. – Запомните мои слова: "Двойной обман".
– Что? – еле слышно спросил Уоннел, его связки свело от волнения.
– Я говорю, запомните: "Двойной обман". Потом расспросите как он считал шансы, получится интересно. Он стрелял ровно посередине. До свидания!
С этими словами сержант вышел. Через минуту Уоннел пришел в себя, трясущимися руками положил скальпель в футляр и объявил, что допрос окончен.
