Вадик находился для своей жены в положении точно таком же, как и Зайка – только он пока об этом не знал. Юля давно и бесповоротно решила развестись с ним, но считала нужным осторожничать до смерти тетки: старая дева была «с прибабахом», и никто никогда не знал точно, какой номер она может выкинуть. Юля считала, что обойденная жизнью пятидесятилетняя женщина, возможно, потому и оставила ее единственной наследницей, что думала, будто поможет молодой, скромной, любящей паре победить в смертельной схватке за жизнь. Стоило пока периодически предъявлять ей, как и Зайку, вежливого заботливого мужа – для того он и нужен был ещё Юле. Разведись она сейчас «с этой сволочью» – и неизвестно, что стукнет тетке в голову. Вдруг решит, что Юля –легкомысленная и «профинтит» свалившееся богатство на тряпки, мужиков и «легкую жизнь» (что, собственно, она и собиралась сделать). Возьмет, да и успеет переписать завещание на Общество Охраны Животных!
Пример такой был уже – несчастье случилось с Юлиной коллегой по работе – только пример с противоположным знаком. Коллега, наоборот, была одинокой и несчастной – и прабабка записала на нее квартиру. А девушка возьми – да и замуж выйди. И что мараз-матичка сделала? Переписала квартиру на другого правнука – беспутного пьяницу, ничтожество и шалопая. Извиняясь, она мотивировала свой поступок так: «Ты, Маша, теперь женщина замужняя, будущее твое обеспечено, о тебе муж заботиться обязан, – (видно, что с дореволюционным подходом смотрела на брак). – А Шурик – ему надо на ноги встать. Он оттого и разбросанный такой, что ему в жизни не везло. А теперь, как свое жилье появится – он остепенится, женится, детки пойдут, другим человеком станет…». Прабабка через год отправилась к прадедке, квартиру получил правнук, пропил ее за месяц, да еще и половины денег задаром лишился. Где-то в кабаке начал спьяну потрясать пачкой «зелени» – за ним оттуда вышли, стукнули по голове монтировкой и обобрали – спасибо, хоть жив остался. Коллегу Юлину муж еще через год с детьми-двойняшками бросил и с тех пор от алиментов скрывается, а она по-прежнему в коммуналке… Так что рисковать Юля ни за что не хотела, Вадика следовало пока придержать, хотя и сам он теперь, как всерьез запахло большими деньжищами, шелковый стал, по струночке забегал… Юля чуть не плюнула прямо на дорожку при воспоминании о нем, но вовремя сдержалась – что тетка подумает…
Но представлять мужа без позыва на плевок Юля не могла уже много лет. Она ненавидела в нем все – да нет, не ненавидела, много чести – брезговала.
