– Любовь должна оставаться пожизненной девственницей, Вадька. А брак и дети – это совсем другое дело…
Тут и жены за стенкой закопошились, зацокали в коридоре Надины каблучки…
«Хм, в разговоре-то я получился эдаким поборником устоявшихся норм, – успел подумать Вадим. – А ведь это только начало…».
Но это был конец.
Когда через месяц «скорая» повезла скулящую Юлю в роддом, он решил было поначалу с ней не ехать: сбагрить ее и дело с концом. Хоть на несколько дней остаться наедине с собой. Но врач даже предположить не мог с его стороны такого коварства и распорядился погрузкой в машину обоих как чем-то само собой разумеющимся. Вадик струсил и, чтоб не вышла неловкая сцена, перечить не стал. Из роддома деваться ему было некуда, так как стояла глубокая ночь, а на такси денег не хватало. Волей-неволей пришлось торчать в приемном покое, разделив кампанию с другим попавшим в такой же капкан папашей.
Тот нервничал, беспрестанно бегал курить в предбанник и все вскидывал на Вадима большие затравленные глаза. Но Вадим игнорировал молчаливые приглашения разделить переживания. Он мрачно сидел в углу, обхватив себя руками, и думал о том, как просто все его проблемы разрешились бы, умри жена родами. Ведь умирают же другие! «Как же! – произнес внутри него издевательский голос. – Это другие умирают, а твоя-то гадюка выкарабкается будь спокоен. И еще гаденыша тебе родит». «Я, кажется, желаю смерти ближнему. И даже не одному, а сразу двоим… Нечего сказать, докатился…» – испугался было Вадим, но прежний голос быстренько перебил его испуг: «Ну да, желаешь, и нечего перед собой добреньким прикидываться. Уж какие мы есть…». «Да, да! желаю, желаю, желаю!!!» – мысленно крикнул Вадим незримому собеседнику, не заметив при этом, как трижды с размаху стукнул себя кулаком по колену.
– Господи, только благополучно, только благополучно, Господи, Господи, Господи! – донесся до него мышиный писк.
Подняв глаза, Вадим увидел, что его компаньон стоит лицом стенке и тоже, в такт «Господи», ударяет ее кулаками.
– До чего нынче мужик пошел переживучий! – сказал сквозь зевок девичий голос из-за стеклянной перегородки.
– Ага-а, – так же сладко отозвался другой. – В прошлое мое дежурство один так не руками, а головой о стенку бился. Подошел, да ка-ак боднет! Я ему: «Вы чего, папашка, успокойтесь!». А он опять размахнулся и – бум! Еле с Катькой оттащили, потом
валерианкой отпаивали…
– Ну и – скоро родила? – спросила первая девушка.
