Прося ее прибыть к нему на пир.
Она ж ответила, что подобает
Скорей ему быть гостем у нее.
Антоний наш учтивый, отродясь
Не отвечавший женщине отказом,
Отправился, побрившись десять раз,
На пиршество и сердцем заплатил
За все, что пожирал он там глазами.
Агриппа
Вот женщина! Великий Юлий Цезарь
И тот свой меч в постель к ней уложил.
Он шел за плугом, жатва ей досталась.
Энобарб
Раз на моих глазах шагов полсотни
По улице пришлось ей пробежать.
Перехватило у нее дыханье
И, говоря, она ловила воздух;
Но что всех портит, то ей шло: она,
И задыхаясь, прелестью дышала.
Меценат
Теперь-то уж Антоний ее бросит.
Энобарб
Не бросит никогда.
Над ней не властны годы. Не прискучит
Ее разнообразие вовек.
В то время как другие пресыщают.
Она тем больше возбуждает голод,
Чем меньше заставляет голодать.
В ней даже и разнузданная похоть —
Священнодействие.
Меценат
Все ж, если скромность, красота и ум
Мир принесут Антониеву сердцу, —
Октавия ему небесный дар.
Агриппа
Пойдемте же. — Достойный Энобарб,
Прошу, прими мое гостеприимство,
Пока ты будешь здесь.
Энобарб
Спасибо, друг.
Уходят.
Там же. Покой в доме Цезаря.
Входят Цезарь, Антоний, Октавия и свита.
Антоний
Мой долг высокий, нужды государства
Нас могут разлучать.
Октавия
В часы разлуки
Я буду на коленях за тебя
Молить богов.
Антоний
Покойной ночи, Цезарь. —
Молвы, порочащей меня, не слушай.
Моя Октавия. Да, я грешил,
Но в прошлом это все. Покойной ночи. —
Покойной ночи. Цезарь.
Цезарь
Доброй ночи.
Цезарь и Октавия уходят.
Входит прорицатель.
Антоний
Ну как? Скучаешь, верно, по Египту?
Прорицатель
О если б я не уезжал оттуда!
О если б ты не приезжал туда!
Антоний
Но почему? Ответь.
Прорицатель
Я не могу словами объяснить,
Так чувствую. Вернись назад, в Египет.
Антоний
Поведай мне, кто будет вознесен
Судьбою выше: я иль Цезарь?
Прорицатель
Цезарь.
Держись, Антоний, от него вдали.
Твой демон-покровитель, гений твой
Могуч, неодолим, бесстрашен, если
Нет Цезарева гения вблизи,
Но рядом с ним, подавленный, робеет.
Так будь от Цезаря на расстоянье.
Антоний
Ни слова никогда об этом!
Прорицатель
Нет.
Ни слова никому, кроме тебя.
В какую бы ты с Цезарем игру
Ни стал играть — наверно, проиграешь.
Твой меркнет блеск перед его сияньем.
Я повторяю: гений твой робеет
Близ Цезаря, вдали же он — могуч.
Антоний
Ступай! Скажи — пускай придет Вентидий.
Прорицатель уходит.
Пора ему в поход. — Случайность это
Иль знание, но прорицатель прав:
Ведь даже кости Цезарю послушны.
В любой игре тягаться не под силу
Искусству моему с его удачей.
