«Что ж, прогноз на восьмидесятый год неутешительный. Планируете ли вы принять участие в следующих выборах?»
«Я подумываю о том, чтобы предпринять новую попытку в восемьдесят четвертом, – ответил он. – Так что пора подыскивать Кушетку, чтобы она баллотировалась вместе со мной».
Вот какие вещи сходили с рук поздно ночью…
Были разговоры об октябрьском сюрпризе, о маневре, рассчитанном на то, чтобы в последний момент спасти и заложников, и президентство Картера. Но ничего не произошло. Победа Рейгана была внушительной. Буквально через несколько минут после того, как он произнес президентскую клятву, заложники были освобождены. Когда их привезли в Соединенные Штаты, то держали подальше от прессы. После встречи со своими родственниками в ВестПойнте они отправились в Вашингтон для торжественного приема. И я опять оказался в нужном месте в нужное время. Бывших заложников разместили в отеле Marriott в Кристал-Сити, по соседству с нашей студией. Кто-то из наших сотрудников встретил на дискотеке в отеле военных моряков, которые были в заложниках, и убедил одного из них прийти ко мне на шоу. Он два часа рассказывал нам, как заложники общались между собой при помощи записок на туалетной бумаге, и прочие подробности их заключения.
Ох, как же прав был Эд Литтл! Ни один из слушателей, будь он в Майами или в Денвере, не отключил свой приемник во время этого интервью. И точно так же никто из тех, кто слушал нас через сеть American Forces в Берлине или Сеуле, не стал переключаться на другую волну. Мое влияние распространялось все дальше и дальше, пока я приближался к центру событий.
Через 69 дней после инаугурации Рейгана президент был ранен при попытке покушения на его жизнь буквально кварталах в пяти от ресторана Дюка Зейберта. Не знаю почему, но когда я услышал новость, то вдруг почувствовал, что с Рейганом все будет в порядке. И он сам, как оказалось, чувствовал то же самое. Много лет спустя он рассказал мне, что даже не понял, что в него стреляли. Он решил, что прыгнувший на него охранник сломал ему ребро, когда заталкивал его в машину, чтобы защитить от выстрелов. Рейган действительно не осознал, что причиной боли была пуля, ударившая его рикошетом, пока не посмотрел вниз и не увидел кровь.
Выстрелы прозвучали рядом с серым каменным забором отеля Hilton. Там располагался самый большой танцевальный зал в городе. Все прекрасно знали это место. Это была улица, по которой гулял весь город. Если бы мне пришлось остаться в Майами, уверен, попытка убийства президента была бы самой важной темой разговоров. А сейчас я находился буквально в центре событий, проходя по дороге в ресторан Зейберта мимо огороженного предупредительными лентами места преступления. Стрелявшего, Джона Хинклимладшего, должен был защищать в суде мой хороший друг Эдвард Беннет Уильямс. Вскоре я познакомился ближе и с Рональдом и Нэнси Рейган.
