И Рахель, и Яков, и все мы
По документам он значился как Мудак. Так его звали на родине в Узбекистане, и там же его и боялись. Нам точно неизвестно, но натерпелся Мудак от людей прилично. Его и топили в щенячестве, и стреляли в него, и ножом резали, так что людей он не признавал в принципе, ну разве что как добычу. Держали его на двойной цепи и кормили с лопаты. Мешал он, так что решили пристрелить, а тут мы подвернулись, и его нам отдали. Сейчас он живёт в Израиле, охраняет поселение.
— Так вам удалось его приручить?
— Кого, Мудака? Нет, конечно, он на цепи сидит, на кабеле.
— Нет-нет-нет, вот об этом давайте не будем говорить в эфире, хорошо? Прибегут зелёные, всякие защитники. Хотя, конечно, это странно, собака на кабеле? Это же друг человека?
— Мудак не друг человека, но он жив, он сыт, и он служит. Кстати, именно он отловил одного любопытного, который хотел проникнуть в поселение. Даже не сильно покалечил.
— О Господи, и об этом тоже не будем, хорошо? А вы можете привести собаку в студию?
— Мудака, естественно, нет, но можем лабрадора, у нас есть один, который взрывчатку находит. Или шнауцера.
— Нет, шнауцера тоже не надо, и овчарок немецких тоже лучше не приводить.
— Кто на этот раз почувствует себя оскорблённым?
— Узники концлагерей, естественно. Тяжёлые воспоминания. А у нас канал и эфир дневной, кто нас смотрит, сами понимаете — старики да старушки и дети, в основном.
— Хорошо, приведём лабрадора. Взрывчатку вы организовать не сможете, как я понимаю, но он умеет ложиться по щелчку, так что сможем обыграть.
— А он сможет прыгнуть?
— Куда?
— Просто высоко так прыгнуть.
— Он может лечь по щелчку, он может найти взрывчатку на глубине в полметра или человека в завалах, конечно, он может прыгнуть, поставим его на стул, он спрыгнет.
— Нет, так, чтоб красиво.
— Э, у вас где туалет? Я пойду покурю, а вы подумайте над другими вопросами пока, я на минутку.
Через полчаса Игорь сидел в фургоне савана, на двери с внешней стороны автомобиля висел журналист.
— Вы сейчас выезжаете снимать видеоряд, а завтра перед эфиром я ещё с вами поговорю, хорошо?
Игорь кивнул и отвернулся, чтобы скрыть раздражение.
— И как насчет собаки, вы запомнили, не овчарка, не шнауцер, уж лучше кавказца, он пушистый, но сможет ли он красиво прыгнуть?
— Давайте так, я приведу лабрадора, он будет отвечать на вопросы, он способный, а я буду прыгать красиво, хорошо?
— Вы шутите?
Савана взревела, водитель посмотрел на журналиста с нетерпением.
