Он смотрел на нее и думал, что и отец и отчим были правы, выбирая именно ее среди тысяч других девушек.
Йонас кончил заниматься с дочкой инженера, той шестнадцатилетней, у которой порок сосудов и добрые боязливые глаза, как у дичи.
— Я тебе оставляю вот эту резиновую игрушку. — Он, естественно, считал ее ребенком. Подал ей в руки двухцветный резиновый ремень. — Каждые два часа ты должна физически развлечь себя, — он сказал именно «развлечь». — Должна чувствовать усталость, но не утомление. Можешь подтягивать руками, можешь опираться в ремень ногой. Свобода фантазии.
— Я люблю танцевать, — сказала девушка. — Это тоже гимнастика.
— Конечно. Ты прекрасно танцуешь. Но это очень односторонняя гимнастика.
Она включила музыку и стала танцевать. Ему стало грустно и захотелось поскорее уйти.
— Знай меру, — сказал он девушке и простился: — До завтра!
Спускаясь по лестнице, чувствовал силу и здоровье своих мышц и какую-то светлость в голове. Для пущей важности выпятил грудь и, независимо насвистывая мелодию, что мучила его со вчерашнего вечера, пошел к «Жигулям».
…Еще издали он стал сбавлять скорость и начал думать, что никогда не поздно развернуть машину и поехать «в любую обратную» сторону. Потом он подумал: можно не доехать и развернуться. Но что изменится, если он проедет мимо и только потом развернется и поедет домой? Он волен выбирать — не доехать и развернуться. Но что изменится, если судья. Подъехав к желанному дому, он затормозил, бросил машину и пошел к двери. У палисадника с увядшими цветами под открытым окном стоял велосипед. Не могло и быть лучшего предлога зайти. Дверь была не заперта, и он вошел. На пороге постучал себя пальцами по лбу: легче, Йон!
Когда послышался шум тормозов, Пранас поднял голову и сказал:
— Гости?
— Никто у меня не гостит, — тихо сказала Инга.
Они играли в детскую игру «свинку», и вся колода была разложена на белой вязаной скатерти. Они по очереди брали со стола по карте и поглядывали в окно.
— Это наш доктор, — сказал Пранас.
— Похоже, — сказала Инга.
— Очень похоже, — сказал Пранас и взял карту. — Один к одному. Как два трефовых валета.
За окном мелькнула фигура и послышались шаги в сенях.
— Эту игру можно играть втроем? — спросил Пранас.
— Конечно. Входите!
Вошел Йонас и обрадовался: «О-о!».
Все обрадовались.
— Мы ждем тебя, — сказал Пранас.
— Вы знали, что я приеду?
— Мы видели, что ты приехал.
— Я увидел твой велосипед, — сказал Йонас.
Это могло сойти за правду. Инга убрала соломенную плетенку с нитками для вязания и освободила ему стул. Йонас сел и оглядел ее.
