— Мне — девятнадцать. Я учусь и получу настоящее образование.
Это — вера в себя, в свои силы. У Вадима Бонифатовича давно не было этой веры, вот почему фраза «настоящее образование», если бы он вовремя не выскочил в коридор, могла довести его до предынфарктного состояния.
Авенир Андреевич и Изот Арнольдович — инженеры со стажем — из столовой заводоуправления возвращаются точно по часам. Тоже привычка, выработавшаяся за многие годы. Внешне они похожи на большеголовых прилежных школьников с логарифмическими линейками в руках. Просиживая ежедневно по семь-восемь часов за своими столами и уставая к концу дня смотреть друг на друга, они говорили негромко, экономя слова и улыбки, и, работая в кабинете, где стояло пять столов, умели как-то отделиться от остальных, профессиональным чутьем доверяясь в серьезных деловых вопросах только друг другу, хотя в любую минуту, незаметно расслабившись и ничем не выказывая этого, они могли полушутя-полусерьезно поддержать в чем-то того же Вадима Бонифатовича, поднять ему на час настроение, рассмешить или наоборот — раззадорить, взбудоражить и даже вывести из себя.
Появившись в отделе, оба каким-то особым чутьем учуяли, что здесь уже произошла привычная сцена между лаборанткой и редактором заводского радио, дымившим в коридоре. Обменявшись короткими взглядами, инженеры неторопливо уселись за свои столы.
— А Вадим Бонифатович все курит, решая вечный вопрос: быть или не быть? — первым начал словесную послеобеденную разминку Авенир Андреевич.
— Надо бы его спросить: отчего на обед не ходил? Может, заболел? — продолжил Изот Арнольдович.
— Не сходить ли его позвать?
— Сделайте одолжение.
— Вадим Бонифатович, идите курить в комнату! В коридоре сквозняк — еще простудитесь.
— Да вот… в который уж раз хочу бросить. — Словно оправдываясь, Вадим Бонифатович на виду у всех яростно плюнул на окурок и смял его в пальцах. Как обычно, долго искал возбужденным взглядом, куда бы его выбросить, хотя урна стояла у самого стола.
— А насчет сквозняка, — он одарил Авенира Андреевича просветленным благодарным взглядом, — это вы верно заметили. Только куда от него денешься? Юрий Сергеевич (имелся в виду Василевич) десятый год держит меня на сквозняке, и, как видите, ничего. Живой…
— Э-э, постойте! — сделал нетерпеливый жест Изот Арнольдович. — О каком сквозняке вы толкуете?
— А вот подойдите к двери — тогда узнаете.
— В самом деле, тянет… — Приложив руку к двери, Изот Арнольдович озадаченно поглядел сперва на Авенира Андреевича, затем — на редактора. — Что ж ты раньше-то молчал? — перешел он на «ты».
