.
Термин «средний класс» Гизо трактовал очень широко: он включал в себя все социальные слои, кроме аристократии и беднейшей части населения, то есть наемных рабочих и крестьян. Средний класс для Гизо – это буржуазия в широком толковании этого социального слоя, это класс открытый, постоянно расширяющийся за счет вливания в него представителей других социальных групп, по мере развития их материального благосостояния и повышения интеллектуального уровня.
Гизо выступал за примирение старой и новой Франции, за сотрудничество всех социальных групп общества. По его мнению, во Франции в годы Июльской монархии не было больше той глубокой социальной пропасти между буржуазией и народом, подобной той, которая разделяла прежде дворянство и буржуазию. Он писал в работе «Церковь и христианское общество в 1861 г.»: «Хотят ли записать в законах, что буржуа одни будут освобождены от того или иного налога, одни будут пользоваться такими привилегиями, что никто другой не может сделаться полковником, придворным или судьей, если он не докажет, что он простолюдин? Слава Богу, политическая справедливость выше законов возмездия; эмансипированные побежденные требуют наследства прежних завоевателей. Все, что от вас хотят, это – принять равенство, вам предлагаемое»[216].
Как видим, концепция среднего класса, сформулированная Гизо, его представления о его социальном составе, его интересах весьма расплывчаты, неточны, не доведены до логического конца. Вероятно, Гизо сознательно предложил именно такую концепцию, пытаясь сгладить социальные противоречия в обществе, прикрывая интересы правящего слоя интересами безосновательно расширенного социального блока, которого на самом деле в те годы еще не существовало.
Отметим, что такая концепция среднего класса как обширного слоя, существовавшего в те годы во Франции, включающего разные социальные группы и являющегося гарантом стабильности и процветания всего общества, имела своих оппонентов. В частности, либерал, интеллектуал Алексис де Токвиль определял средний класс как вполне определенную и достаточно узкую социальную группу. Он писал: «В 1830 г. среднее сословие одержало окончательную и такую полную победу, что все политические права, все льготы, все прерогативы, вся правительственная власть оказались замкнутыми и как бы наваленными в кучу в узких рамках этого одного сословия, в которое был закрыт доступ легально всем, кто стоял ниже, а фактически всем, кто стоял выше. Таким образом, среднее сословие сделалось единственным руководителем общества, даже, можно сказать, взяло его в арендное содержание. Оно заместило все должности, до крайности увеличило их число и приучилось жить почти столько же за счет государственной казны, сколько своим собственным трудом»
