Был заполнен один акт, потом другой. Ставились какие-то подписи, уточнялись фамилии, адреса. Под окном дежурки прохаживался второй милиционер: красный огонек сигареты ярко вспыхивал в темноте. Охрана, ничего не поделаешь!
Старший патрульный наконец поднял голову, снял фуражку и вытер ладонью реденькие, слипшиеся волосы. Устал папаша! Столько написать и — ни одной помарки. Дело складывалось неважно. Из нескольких слов патрульного Петр узнал: его младшего брата убили бандиты в Молдавии. Ворвались в сельскую кооперацию, думали, что легко отоварятся за народный счет, а тут случайно оказались двое из районной милиции. Началась драка, дошло до пистолета. Брат для острастки выстрелил в окно. Его свалили. Другого — тоже. Пятеро — на двоих. Топтали, издевались… Брат, не приходя в сознание, умер в больнице. Его товарищ выжил. Вот как было. И что же? Терпеть, возиться с такими? Бандиты были молодыми людьми, учились, умели говорить умные слова.
Старший патрульный обернулся к Петру и потемневшим взглядом окинул его красивую стройную фигуру.
— Вы ведь тоже учитесь?
— Кончаю институт, товарищ старшина, — тихо ответил Невирко.
— А мой брат недоучился.
— Понимаю, товарищ старшина.
— Вот так… — Милиционер разгладил ладонями акт, глаза его потеплели. Видимо, понимал, что имеет дело не с бандитами, не с хулиганами. И все же оставался беспощадным стражем порядка.
И тут послышались чьи-то голоса. Петр сразу узнал Алексея Платоновича. Явился совершенно нежданно, свалился как снег на голову. Потом выяснилось, что ему позвонила Полина. Приехал, запыхавшись переступил порог. Взволнованно осмотрел комнатушку с тусклой лампочкой под потолком. Что случилось? Почему здесь?
Его появление, видно, подействовало на патрульного. Найду в городе знали, и старшина обрадовался ему, как старому знакомому.
— У вас на стройке… беспорядочек… — Он показал сперва на парней, потом на густо исписанные листки бумаги. — Подписать бы надо.
Найда со слов Полины уже знал о случившемся. Естественно, нелепость. Прочтя акт, не нашел там ничего особенного. Попросил хлопцев выйти на улицу.
— Пусть поостынут, — сказал тоном, которому не решился перечить даже патрульный милиционер. И когда они закрыли за собой дверь, взял старшину за руку. — Я вас прошу только об одном… Возьмите расписку… Рапорт по инстанции… Что угодно. Но поверьте мне, такая штука может погубить их, если дело попадет в определенные руки! Не сегодня, не завтра, но будет беда!
