Невирко еще ниже опустил голову.
— Простите, Игорь Александрович.
— Прощаю, друг, — с глубоко затаенной болью произнес Голубович. — Виноватых нет. Есть наше дело. Ваше дело. Пока я в силах, рассчитывайте на мою помощь. Ну, до свиданья! Пойду искать Майку.
Сказал и пропал, растаял в толпе, среди незнакомых лиц, среди шума, а может, и не исчез, а просто его тут не было, как не может быть в реальности такой потрясающей, обезоруживающей душевной открытости.
К Невирко подошел Виталий Корж:
— Не слишком ли много грусти для современного молодого человека? — сказал он.
Вот у кого жизнь! Этим летом собирается Виталька отправиться в поход по Енисею, говорит, что настоящее наслаждение можно ощутить только там, на северных реках, в атмосфере суровости и величия.
— Опять, верно, Майку встретил? — допытывался Виталий, и на его широком розовом лице играла плутоватая улыбка.
— А у тебя неплохой нюх.
— Только против ветра, — хохотнул Виталик. — Как у охотничьей собаки.
Подошли две девушки: светловолосая и темно-русая.
— Виталик, познакомь нас с этим Байроном, — попросила светленькая, невысокого роста, полная и манерная. Губки ее вздрагивали, фиолетово подрисованные глаза излучали манящее сияние.
— Гений технического прогресса… — начал было представлять Петра Виталик, но тот сам быстро протянул руку:
— Рад и счастлив, что подошли. Петр. По отчеству Онуфриевич.
— Ох, держите меня! — воскликнула светленькая, словно падая назад, однако не упала, а жеманно протянула Петру руку. — Себя разрешаю называть Вандой. Можно без поцелуев.
Ее подруга держалась скромнее, она протянула руку и сказала негромким грудным голосом:
— Полина.
Петру не хотелось вступать в разговор с девушками, они были ему неинтересны, и вечер, который он мог бы с ними провести, тоже казался ему скучным. Его хмуроватый вид и молчаливость не сулили компании особого веселья. Хорош собой, ну так что из этого? Если хорош — надо заноситься? На танцы ходят для развлечения, а мысли оставляют дома. Велосипеда все равно не изобрести. И прогрессивки за серьезность не дают.
Виталик решил спасти положение.
— Уважаемые Ванда и Поля! Как вы думаете, может, нам выйти на свежий воздух? Или потанцуем сначала?
Петр отмахнулся:
— Натанцевался сегодня с панелями. И вообще, по состоянию здоровья не танцую.
— Ясно, — глубокомысленно изрек Виталик, — для того, кто вынашивает великие идеи, танцы — слишком примитивный вид развлечения.
— Совсем не смешно, — даже обиделась за Петра темно-русая скромная Поля. — У товарища, может, тяжело на душе. Это с каждым может быть.
