Он чувствовал себя неловко, будто был в чем-то виноват перед ней. А до чего хорошенькая! Впервые, верно, с таким напряженным вниманием Петр присматривался к девушке.
Она неожиданно обернулась, и на него глянули большие заплаканные глаза. Никогда не видел таких глаз — так ему показалось, — никогда не был в такой ситуации. Она смотрела на него выжидающе и словно хотела, чтобы он первый заговорил с ней. И он, собрав все свое мужество, спросил:
— Вас кто-нибудь обидел?
Девушка кивнула головой, и Петр отметил, как дрогнули ее плечи.
— Нас всегда обижают, — сдавленным голосом произнесла она.
— Нас… это кого? Женщин, девушек?
— И женщин, и девушек.
У него прибавилось смелости, и он подсел к ней. Был в брюках и в белой тенниске, а она в одном купальнике. И поэтому чувствовал себя неловко. Девушка спросила, не заболел ли он, что сидит одетый. Вот они уже целый день жарятся на солнце, — наверное, кожа потом облезет. Кто «они»? Их «компашка», собрались сегодня отпраздновать сдачу экзаменов.
— И я последний сдал, — не без гордости сообщил Петр.
Познакомились. Девушку звали Майкой, она так и назвалась. Он, краснея, назвал себя, протянул руку и сжал ее тонкие пальцы, ощущая их волнующую нежность.
— Петр Первый, — сказала она будто самой себе.
— Старомодное имя? Да?
— Нет, просто вы у меня первый знакомый Петр, — пояснила девушка. Сидела, подтянув к подбородку колени, глаза ее неотрывно следили за всплесками воды между корнями и ветками: видно, мыслями была не здесь, что-то ее беспокоило и волновало.
Отчего она все-таки плакала? Почему так внезапно изменилось ее настроение?
Она, словно угадав его немой вопрос, заговорила откровенно, не меняя своей позы, не отрывая взора от блестящей воды. Сегодня у нее жуткий день, ужасный, невероятный. Приехала сюда со своим женихом… Завтра идут в загс… Сшила себе чудесное белое платье… Заказан банкетный зал… Но… но…
— Что — но? — удивленно спросил Невирко.
— Я его не люблю.
— Действительно беда. Кто же вас заставляет?
— Никто. Была любовь, и вот… нет. Отец Игоря — большой начальник на Черноморском пароходстве, и сам Игорь — умный, честный, талантливый. А какой он красивый! Девчонки от него без ума, прямо невозможно с ним нигде появиться. И любит меня, предан, на такого в жизни можно положиться…
Петр слушал ее с плохо скрытой досадой, и ему казалось, что говорится все это как бы специально в укор ему. Чем больше Майя расхваливала своего Игоря, тем неприятней звучали ее слова, он чувствовал себя униженным, даже оскорбленным. Что он в сравнении с этим Игорем, этим красавцем, отец которого — высокое начальство на Черноморском пароходстве? А он, Петр Невирко, сын обыкновенной сельской учительницы, и отца у него давно нет. Умер, когда Петру было шесть лет, осиротил его с малолетства.
