Виктор закрыл и открыл глаза. Образы стали блекнуть, потом исчезли. Все мускулы болели, словно он и в самом деле недавно натрудил их.
– Что случилось? – невнятно спросил он.
Потом опустил глаза.
– Вот это да.
Вместо верблюжьей шеи его глазам предстала едва прикрытая девичья попка. «Так, – подумал Виктор, – мои дела явно идут на поправку».
– Почему, – спросила ледяным тоном Джинджер, – я лежу на верблюде?
– Понятия не имею. А у тебя были другие планы?
Она соскользнула на песок и попыталась поправить свой наряд.
В эту минуту оба заметили, что окружены зрителями.
Здесь был Достабль. Здесь был племянник Достабля. Здесь был рукоятор. Здесь были статисты. Здесь были разнообразные вице-президенты и другие чины, вызванные к жизни самим фактом сотворения движущихся картинок. Здесь был Чудо-Пес Гаспод.
И у каждого, кроме пса, хихикающего себе втихомолку, был разинут рот.
Рукоятор продолжал машинально крутить ручку. Потом уставился на собственную руку так, словно уличил ее в чем-то неприличном, и остановился.
Достабль тем временем успел совладать с собственным трансом.
– Ух ты! – сказал он. – Вот канальство! Ну и дела!
– Магия, – выдохнул Солл. – Чистая магия.
Достабль пихнул рукоятора в бок:
– Все успел снять?
– Снять что?! – в один голос спросили Джинджер и Виктор.
И вот тогда Виктор увидел сидящего на песке Морри. В руке тролля зияла внушительного вида дыра. Утес пытался зашпаклевать ее чем-то. Поймав взгляд Виктора, Морри состроил жалостливую гримаску.
– Ты чего? Думаешь, стал Коэном-Варваром, да?
– Во-во, – сказал Утес. – Как это называется – так называть его, как ты его называл? А если ты и дальше будешь так своей железкой размахивать, мы потребуем надбавку по доллару в день – «на восстановление отколотых частей тела».
Виктор оглядел меч. На лезвии образовались несколько зазубрин, но он, хоть убей, не мог представить себе, откуда они взялись.
– Послушайте, – заговорил он в полном отчаянии. – Я действительно ничего не понимаю. Я никого никак не называл. Рисовать уже начали?
– Я сижу спокойно, вдруг что-то происходит, а в следующую секунду я уже лежу, уткнувшись носом в верблюжью шкуру, – раздраженно сказала Джинджер. – Имею я право знать, в чем тут дело?
Но их, по-видимому, никто не слушал.
– Ну почему мы не можем найти способ получить звук? – вопрошал Достабль. – Представляете, какой был бы обалденный диалог! Сам я ни слова не понял, но что-что, а хороший диалог от плохого я отличить могу.
