Постукивая пальцем по шарику микрофона, Спец передал ответ.
— Он видит шестерых, — чуть слышно сказал Быков Баклану, прикрыв ладонью микрофон.
Баклан кивнул: у него тоже была рация, и он понял сообщение дозорного не хуже командира.
— По нашу душу? — спросил он.
Быков пожал могучими плечами. На какое-то короткое мгновение его лицо стало озадаченным, почти растерянным, но это выражение пропало так быстро, что Баклан не был уверен, видел он его на самом деле или оно ему померещилось.
— Сейчас узнаем, — сказал майор и, после недолгого раздумья выбрав из двух зол меньшее, негромко произнес в микрофон: — Наблюдать. Огонь только в самом крайнем случае.
— Есть, — сказал Якушев и снова приник к прицелу.
Судя по тому, что он видел, состоявшийся только что обмен репликами в эфире остался не замеченным противником. Продолжая наблюдать, он задумался о том, не была ли эта удача следствием предпринятой Ти-Рексом, показавшейся в тот момент абсолютно излишней предосторожности. В самом начале пути, расставшись с Жуком, который должен был подобрать их после набега на горное гнездо Исмагиловых, Данилыч отобрал у них с Бакланом рации и лично перенастроил их на другую волну. Ничего объяснять он не стал, и Якушев, поразмыслив, решил, что это сделано на тот случай, если Жука возьмут в плен: чего не знаешь, о том не проболтаешься. С его точки зрения, такая осторожность уже граничила с паранойей, но он промолчал, привычно остановившись на том, что командиру виднее. Сейчас на ум ему опять пришла аналогия с открытым люком посреди мостовой: сменив волну, Ти-Рекс дал небольшого крюка, чтобы обойти люк, который то ли был, то ли не был открытым. Возможно, эта предосторожность и впрямь была излишней, но проверять это предположение Якушеву не хотелось: все-таки эфир — не городская канализация, а отряд вооруженных до зубов кавказцев — не какой-то там люк; эта яма не из тех, откуда легко выбраться, поэтому лучше сто раз перестраховаться, чем по неосторожности дать маху и угодить этим горячим парням на мушку…
Быков бесшумной пятнистой тенью скользил между тонкими искривленными стволами, постепенно забирая влево, вверх по склону. Правее и ниже таким же беззвучным призраком, хищно сгорбившись и выставив перед собой автомат, двигался Баклан. Глядя на него, Роман Данилович про себя отметил, что проведенные на гражданке годы не слишком сильно отразились на его физической форме: парень не растерял навыков, и оставалось лишь сожалеть об утрате, которую понесли в его лице Вооруженные силы Российской Федерации.
