— Самое меньшее… — Лю Тан поднял вверх пять пальцев.
— Хм! — Душегуб словно подавился. — Если еще тратить такие деньги, то на что вы вообще способны? Надо действовать так, чтобы все шито-крыто было!
Чжао Лю поддержал Лю Тана.
— Господин Лю Тан прав! Если сейчас не истратиться, то вся наша репутация может полететь к чертям!
Душегуб весьма долго думал над всем случившимся, затем сказал:
— Ладно, тратьте! Курица улетела, так и яйца жалеть нечего! Знать бы заранее, что дело примет такой оборот, не стал бы я связываться с этим сумасшедшим!
— Быстрее готовь деньги, я пойду к следователю! — сказал Лю Тан. — Сегодня вечером это дело уже будет слушаться!
Душегуб велел Чжао Лю принести пятьсот юаней и передал их сыну. Тот не стал даже есть и поспешно ушел. А Лю У послал Чжао Лю за адвокатом.
Судебное заседание было назначено на восемь часов вечера. Но Лю Тан и адвокат пришли заранее. И только когда были сделаны все приготовления, в суд привезли «преступников» — Чжан Тянь-бао с детьми.
Охрана ввела Чжан Тянь-бао и ребятишек в ярко освещенный зал суда. Судьи — их было трое — уже сидели на своих местах. Нахмурив брови, они свирепо смотрели на подсудимых. В центре сидел председатель — высокий старик лет шестидесяти, с высохшим желтым лицом. Слева — уже знакомый нам Чжай Тянь-чжи, справа — какой-то белолицый толстяк. У стен зала стояли часовые.
Вся эта строгость и торжественность сначала немного устрашила Чжан Тянь-бао, но потом он подумал: «Чего мне бояться? Посмотрим, как пойдет дело?» Сяо-ма держался спокойно. У самой двери на скамейках сидело несколько газетных репортеров, что-то записывающих в блокноты. Увидев, что ввели Тянь-бао с детьми, они поспешно защелкали фотоаппаратами.
Чжан Тянь-бао и детей поставили с левой стороны от судейского стола, а справа сели Душегуб и Чжао Лю, за которыми расположились два адвоката, поминутно посматривающие на арестованных. При виде своих врагов Чжан Тянь-бао невольно стиснул зубы и нахмурил брови.
Старый судья вытянул голову и тонким высоким голосом почти пропел:
— Чжан… Сяо… ма!
Сяо-ма пристально смотрел на судью своими черными глазами и ничего не отвечал.
— Чжан… Сяо… ма! — снова пропел судья, вытаращив глаза.
Мальчик взглянул на отца, затем медленно вышел вперед и спросил:
— Что мне нужно делать?
Старый судья надел очки, внимательно посмотрел на мальчика и спросил:
— Сколько тебе лет?
— Десять.
— Твоя семья родом из какой местности?
— Из Цзинаня. От голода бежали в уезд Цзинхай и жили в усадьбе семьи Лю.
