— А как иначе-то? — проворчала Саша. — Я люблю папу, несмотря ни на что.
— Как и я, — наклонила голову мама. — На самом деле, любила его намного дольше, чем он знает… Мы практически воспитывались вместе, — пояснила она. — Его мама и моя были как сёстры, выросли в одном доме. Всё детство мы с Владом были не разлей вода — Мишка тогда был маленький, а Олька вообще крошечная. К сожалению, его отец настоял на том, чтобы Влад поехал учиться в Дурмстранг… — мама вздохнула. — Ему пришлось там очень нелегко. Ты знаешь, в какую компанию он из-за этого ввязался.
— В Семёрку… — прошептала Саша и принялась перебирать складки маминой юбки. — Ты когда-нибудь видела их, мам?
— Только Адлера Гриндевальда. Влад и Адлер гостили в нашем буянском доме, когда хотели поговорить с дедушкой… И знаешь, кто их тогда пригласил?
— Сам прадедушка? — предположила Саша.
— Он стоял за этим, — признала мама. — Но в те годы он активно использовал для донесения своей мысли мою руку.
Удивлённая, Саша вскинула голову. На её памяти, когда прадедушка говорил с её мамой, это не касалось дел — только забота, доброе участие, предложения помощи.
— Серьёзно?.. Я бы и не подумала.
— Многое изменилось к тому времени, как ты начала понимать, что вокруг тебя происходит, — мама щёлкнула Сашу по носу и вновь стала гладить. — Познакомившись с Адлером, я ещё сильнее забеспокоилась за Влада. Я даже закатила деду истерику, требуя следить за Владом и убеждаться, что он невредим. Стыдно признаваться, но я беззастенчиво пользовалась дедовой слабостью ко мне. Он согласился. Поэтому, когда всё закончилось, я очень быстро нашла Влада, — устав держать спину, мама откинулась на мягкую спинку дивана. — Он был только что после боя. Разбитый, потерянный… Мне удалось помочь ему, залечить раны, привести в порядок голову. К тому времени, как дядя Саша нашёл нас, Влад по крайней мере мог говорить с ним, рассказать, что именно произошло тогда, во время битвы за Хогвартс.
— Из-за этого папа и дедушка почти не общаются? — тихо спросила Саша, и мама кивнула.
В спальне повисла тишина. Слушая стрёкот камина, Саша думала о том, как давно и тесно сплелись судьбы её семьи и семьи Макса. После такого даже как-то начинало вериться в рок.
— Я заговорила с тобой об этом, — произнесла мама, — потому что хочу, чтобы ты понимала: любовь — это очень мощное чувство. При правильном использовании оно может исцелять даже глубочайшие раны. Однако на другой стороне медали всегда будет жить страх, почти паранойя, жажда обладания и безумие потери. Ты столкнулась с теневой стороной чувства, когда Макс защищал тебя от наёмников. Им двигали добрые умыслы, я уверена, однако привели они к ужасному действию.
