Братец Иванушка | страница 7

Наша палатка стояла на берегу озера, окружённого лесом. Перед восходом солнца и на закате над озером с шумом проносились стаи уток.

Как только выдавалась свободная минута, кто-нибудь из нас обязательно отправлялся на охоту. Бывало, вернёшься без добычи, а досады никакой не чувствуешь — уж очень красиво и торжественно кругом.

Однажды мы готовили ужин, а Федя Балей решил поохотиться на уток: взял ружьё, свистнул Пузьку, резвую смышлёную собачонку, и поплыл на маленькой лодочке по озеру. Лодка скользила по воде бесшумно, не нарушая тишину ни постукиванием уключин, ни плеском вёсел. А в это время на берегу озера сидел большой бурый медведь и, опустив лапу в воду, ловил рыбу. Он был так сосредоточен, подкарауливая добычу, что не услышал приближения лодки. Ведь все настоящие рыбаки — народ серьёзный, на пустяки внимания не обращают.

А Федя плыл и плыл себе, не подозревая о предстоящей встрече. Пузька сидела на носу лодки, вечер был тихий, тёплый, и очень вероятно, что собачонка размечталась, задумалась о своих собачьих делах, а может быть, просто задремала. Что бы там ни было, только не учуяла Пузька мишку.

Вылетела лодка из-за мыска и чуть медведю лапу не прищемила. От неожиданности вскочил зверь на задние лапы, заревел и, не соображая, что делает, прыгнул в лодку. Пузька с визгом бросилась в воду, Федя от страха выронил вёсла, лодка задрала нос и перевернулась, и все оказались в воде.

Первой на берег выбралась собака и, не разбирая дороги, помчалась, к лагерю, повизгивая от испуга. За нею вылез медведь и, ворча сердито под нос, скрылся в чаще. А Федя ещё долго барахтался в озере, нырял за ружьём, переворачивал лодку и вычерпывал из неё воду. Вернувшись в лагерь, он поведал нам о своём приключении и закончил рассказ жалобой на косолапого.

— Всю охоту испортил…

Интересно, что сказал бы по этому поводу медведь?

Занимались мы изучением рыб в северных реках. Стояло лето, мы жили в брезентовой палатке, но одевались тепло: в Арктике даже летом погода холодная. На ночь приходилось залезать в спальные мешки, утеплённые мехом. В моём отряде, кроме меня, работали четыре рыбака. Все они носили фамилию Малыгиных, хотя и не являлись родственниками. Все четверо — молодец к молодцу: смелые, предприимчивые и всё умели делать: рыбу ловить и парусом управлять, и избу построить, и хлеб испечь, и одежду сшить. Они были поморы из села на реке Мезени, впадающей в Белое море. С Мезени весь народ такой дельный.