Небо было серым, а к тому моменту, когда холод стал для нас проблемой, снег сжалился и утих. Не сказав ни слова, Рин подошел к нам поближе и положил руку мне на плечо. Не знаю, как по его взгляду я поняла, что он хотел сделать, но тут же кивнула и поднялась на ноги. Рин не проронил ни слова, просто взял Эни на руки и понес к общежитиям. Мы шагали рядом.
Словно похоронная процессия.
Все было безрадостно, бессилие убивало. Его забрали. Лэнса забрала сама Смерть. Что теперь делать? Как это исправить?
Эни было плохо. Вернувшись в общежитие, мы всеми силами старались ее поддержать. Сначала она плакала, потом в какой-то момент слезы закончились, она впала в некую апатию.
Не зная, что сделать и как поддержать подругу, мы старались не оставлять ее одну, но в какой-то момент она попросила нас уйти. Мы продолжали нести пост возле ее закрытой двери всю ночь напролет. Мы боялись за нее, волновались, что она может совершить глупость.
Оставшись наедине с самой собой, Эни очень долго громко плакала, что мы естественно все слышали. Но потом, видимо от усталости она провалилась в сон и замолчала.
Тогда мы с подругами совсем уж встревожились, осторожно заглянули в комнату, убедились, что она просто уснула и расслабились.
Но эти провалы были недолгими. Думаю, ее мучали кошмары, ведь когда она просыпалась, она делала это с воем, а потом ее снова обуревала истерика.
Каждая из нас была подавлена. Самое ужасное в этой ситуации, что никто из нас не знал, что делать. Что говорить. Как здесь вообще можно что-то сказать или сделать, чтобы поддержать подругу? Мы все понесли потерю. Мы все были убиты и подавлены. Изображать радость – зачем?
Что же делать?
Джози в какой-то момент отлучилась, а, вернувшись, принесла нам поднос с кофе. Мы напились его, чтобы не заснуть под дверью Эни и какое-то время пытались говорить о чем-то. Темы были глупые, но это хоть немножко отвлекало от… Хотя, что в действительности теперь могло нас отвлечь?
Когда наступило утро, мы думали, как отвести Эни в столовую и попробовать ее накормить. Я уже перебрала серию исцеляющих заклинаний и готовилась применить их на подруге. Но тут дверь в ее комнату вдруг резко распахнулась, и она появилась в дверях.
Глаза ее были красные и опухшие, но вид был настолько решительным, что мы даже отшатнулись на всякий случай.
Эни не проронила не слова, молча осмотрела нас, как-то обвиняюще взглянула на наши кружки из-под кофе, а потом вышла из комнаты и отправилась к лестницам. Что она собиралась делать? Куда направлялась? Спрашивать не решились, просто поднялись на ноги и поспешили за ней следом.
