Я знаю, что каждый реагирует на горе по-своему, однако как на него реагирует Эни, мы пока не знали. Что она там надумала? Что собирается сделать? Было жутковато, ведь ощущение такое, будто она собиралась из-под земли достать Смерть и заставить вернуть ей Лэнса.
Как оказалось позже, мои предположения были близки к правде.
Выйдя в главный холл в учебном корпусе, Эни огляделась. Время было уже не слишком ранее, первые студенты собирались в столовой. Кто-то только планировал позавтракать. Но почти каждый, кто встречался на пути у Эни, сразу просыпался и на всякий случай отпрыгивал в сторону, как будто мог стать причиной ее гнева.
А она гневалась.
Когда студенты внезапно подобрались и стали маршировочным шагом ровными парами двигаться по своим делам, стало очевидно, что произошло, и мы незамедлительно заметили в холле директора Хэйгарта. И к нашему удивлению, как только его увидела Эни, она прямо-таки целенаправленно отправилась к нему.
Мы хотели было что-то сказать, как-то предостеречь, остановить подругу, но как?! Эни сейчас совершала самоубийство. Что делать? Что делать?! Бессмысленные переглядывания с подругами естественно не помогли.
– Директор Хэйгарт! – Прогремел уверенный голос Эни, прозвучавший слишком громко и вызывающе, особенно учитывая тот факт, к кому именно был обращен.
Директор ее услышал, заметил, прищурился, нахмурился.
– Доброе утро, – сухо приветствовал он.
– Вы все знали! – С ходу заявила Эни. – Вы знали о том, что за Лэнсом когда-нибудь придут. И его забрали.
Даже директор был несколько обескуражен ее решительностью. Но Эни не закончила. С трудом сдержав слезы, она ждала. И директор сжалился.
– Да, мы знали, – кивнул он. – Такое происходит далеко не в первый раз. Таковы правила.
Эни проигнорировала последние слова, решительно кивнула, стиснула зубы, сдерживая слезы, и произнесла:
– Я поняла, – всхлип она подавила едва ли. – Но теперь я Вас очень прошу: исправьте это, пожалуйста.
Снова зазвенела тишина. Те студенты, кто еще не понимал, что происходит, бесшумно падали в обморок. Те, кто понимал, жались к стене и прятались за нами. Мы с девчонками вообще забыли, как дышать.
– Студентка Донован, – сложил руки перед собой директор Хэйгарт, судя по тону его голоса, он не был настроен любезничать. Со стороны они вообще казались критичной противоположностью: директор такой внушительный и грозный, и Эни, потерянная и убитая горем маленькая девочка. – Это находится вне моей компетенции.
