КАСИЛЬДА: Но это так недостойно, так унизительно! Испанский гранд в качестве члена правления финансовой компании — слыхано ли такое?
ГЕРЦОГ: Дитя мое, герцог Плаза-Торо, граф Коридоро, барон Помидоро не следует за модой — он создает ее. Когда я стоял во главе армии, я вел ее в сражение. А иногда я вел ее из сражения.
ГЕРЦОГ:
Когда вести дружину в бой
Приказано мне было,
Не вел солдат я за собой,
А подгонял их с тыла.
А вот бежать из боя в тыл
Я первым был, без спора:
Я — знаменитый,
именитый,
родовитый воин
герцог Плаза-Торо.
ВСЕ:
В обстановке боевой — ха-ха!
Он первейший был герой — ха-ха!
Знаменитый,
именитый,
родовитый воин
герцог Плаза-Торо!
ГЕРЦОГ:
Когда разбил нас супостат —
Такое было дело, —
То раньше всех своих солдат
Я спрятался умело,
Подав пример, как скрыть себя
От вражеского взора:
Я — достославный,
благонравный,
богоравный воин
герцог Плаза-Торо.
ВСЕ:
Завсегда, конечно, он — ха-ха!
В камуфляже был силен — ха-ха!
Достославный,
благонравный,
богоравный воин
герцог Плаза-Торо!
ГЕРЦОГ:
Когда о действиях солдат
Моих узнала ставка,
Сказали нам, что всех казнят,
Кто не уйдет в отставку.
И самым первым подал я
В отставку очень скоро:
Я — элитарный,
легендарный,
популярный воин
герцог Плаза-Торо.
ВСЕ:
Как великие вожди — ха-ха!
Он всегда был впереди — ха-ха!
элитарный,
легендарный,
популярный воин
герцог Плаза-Торо!
(Входит Луис и с поклоном приглашает Герцога во дворец великого инквизитора. Герцог и Герцогиня уходят туда. Касильда и Луис остаются вдвоем и бросаются друг другу в объятия.)
ЛУИС:
О радость, радость! Наконец-то
Остались мы вдвоем с тобою.
Моя любовь, моя невеста,
Ты сердце вылечишь больное.
КАСИЛЬДА:
Но обстоятельства тревожны:
Секрет ужасный я узнала,
И это значит: невозможно,
Чтоб я твоей невестой стала.
Любовь моя!
Мой строгий взгляд —
Он лишь наряд,
Который скрыл,
Как ты мне мил.
ЛУИС:
Любовь моя!
Твой строгий взгляд —
Как маскарад.
Так страсть открой
Своей игрой.
ОБА:
Любовь моя!
Как стражду я!
Мой (твой) строгий взгляд —
Лишь маскарад,
Лишь маскарад.
КАСИЛЬДА: О, Луис, Луис! Что я наделала!
ЛУИС: Ничего, дорогая, в чем ты могла бы покаяться. (Хочет ее обнять.)
КАСИЛЬДА (отстраняясь): Нет, Луис, все кончено. Ты обнимаешь меня в последний раз.
ЛУИС (изумленный): Касильда!
КАСИЛЬДА: Я только что узнала — к своему изумлению и возмущению, — что во младенчестве меня обручили с малолетним сыном короля Баратарии.
ЛУИС: Сын короля Баратарии? Тот младенец, которого похитила инквизиция?
КАСИЛЬДА: Тот самый: ты, конечно, знаешь эту историю?
