ЛУИС: Конечно. Я же тебе говорил, что моя мать была кормилицей этого принца, и он был вверен ее попечению; и она мне не раз рассказывала о его таинственном похищении.
КАСИЛЬДА: Да, конечно. Ну, так вот, мой отец привез меня в Венецию, чтобы я тут вышла замуж за этого принца.
ЛУИС: Но ведь ты была слишком молода, чтобы понимать, что происходит, и ты можешь не признать этот брак.
КАСИЛЬДА: Нет, Луис, уважай мои принципы. Брак есть брак. Да, я тебя любила до пятнадцати минут тому назад. А теперь я не имею права тебя любить.
ЛУИС: Должно ли так быть?
КАСИЛЬДА: Да, Луис, так должно быть.
ЛУИС:
О да, о да,
То было в старину — о горе мне!
Ведь я тогда
Любил тебя одну — о горе мне!
Да, мне была
Любовь — как солнца свет.
И вот ушла,
Любовь ушла навек — о горе мне!
ОБА:
Мы похороним страсть свою в гробу.
Любовь изгоним мы, кляня судьбу.
Так похороним тех, кто был влюблен.
Мы тяжко стонем под печальный звон.
КАСИЛЬДА:
Как прошлогодний снег,
Любовь мертва — о горе мне!
Она ушла навек,
Как трын-трава — о горе мне!
Любовь, на свет родясь,
Жила мечтой.
Ее втоптали в грязь:
О, Боже мой — о горе мне!
(Входят Герцог и Герцогиня, за ними — дон Альгамбра де Паскудо.)
ГЕРЦОГ: Дитя мое, позволь мне представить тебе великого инквизитора Испании дона Альгамбру де Паскудо. Именно его сиятельство так искусно похитил твоего венценосного избранника и привез его в Венецию.
ДОН АЛЬГАМБРА: А это — молодая сеньорита, которая так неожиданно явилась выполнить функции ее величества? Вы очень красивы, сударыня. Позвольте мне... (Предлагает Касильде руку, она презрительно отворачивается.) У вас — капризный нрав, сеньора.
ГЕРЦОГ: Вы должны ее извинить. Неожиданная перспектива стать королевой вскружила ей голову.
ДОН АЛЬГАМБРА: Я бы предпочел, чтобы эта перспектива вскружила ей голову в другую сторону.
ГЕРЦОГИНЯ: К сожалению, если я не ошибаюсь, есть некоторые сомнения относительно местопребывания его величества?
КАСИЛЬДА (про себя): Сомнения? Мы, кажется, спасены!
ДОН АЛЬГАМБРА: Сомнения? О нет, нисколько — он здесь, в Венеции, он занимает скромную, но колоритную должность весьма уважаемого гондольера. Я могу дать вам его адрес — я вижу его каждый день. Но несколько трудно будет установить его личность. Я вам сейчас все объясню.
ДОН АЛЬГАМБРА:
Когда в бунтарей, как в стаю пантер,
Проник разрушения вирус,
Принца похитил мой офицер,
И принца взял один гондольер
(По имени, кажется, Пальмиер),
И принц с его сыном вырос.
Проводили вместе они все дни
