Потом, когда все пили чай, я подошёл к ней и сказал:
— Извини, Норма. Просто у меня лицевую мышцу свело.
Она принялась весело смеяться.
Потом, уже дома я рассказал Энн, Джеральду и Леонарду Тинну (который пришёл, чтобы зачем-то взять на время нашу кошку) про то, что случилось с Нормой. Иногда мне кажется, что для них я — всё равно что юмористический театр одного актёра. Они все чуть ли не по полу катались!
Понедельнику 7 апреля
Настроение ничуть не лучше.
Во время молитвы ничего не происходит.
Попросил Бога послать мне какое-нибудь знамение в качестве поддержки и ободрения. Внезапно раздался звонок в дверь.
Бросился вниз, сгорая от радостного нетерпения. Оказалось, это пришёл Тинн с нашей кошкой.
Вторник, 8 апреля
Бог, наверное, ушёл в отпуск… (Кошка-то ему зачем???)
Среда, 9 апреля
Звонил Эдвин, спросить, не может ли группа завтра встретиться у нас. Пожалуй, только на это я и способен: предоставлять место для чужих духовных изысканий.
(Кошка???)
Четверг, 10 апреля
Группа началась как обычно, около восьми. Специально сел на полу возле двери, чтобы легче было улизнуть, если что. Началось всё с разговора об эвтаназиию[2]. Старая глупая миссис Тинн повергла всех присутствующих в шок, когда сказала, что это просто замечательно, и она очень хотела бы, чтобы её внуки поняли, насколько это полезно и важно!
Все ошарашенно замолчали, но через несколько секунд Энн вдруг захихикала и сказала:
— Она, видимо, думает, что мы говорим о гимназии!
Народ с облегчением перевёл дух — за исключением Ричарда Кука, который уже принял боевую стойку и явно был готов выпустить с бедра десяток цитат из Писания.
Потом снова потянулась прежняя волынка.
Во время молитвы не стал закрывать глаза. Все остальные, как говорит Джеральд, заняли «позу мытья головы под краном», скукожившись и вцепившись руками в волосы. Подумал про себя, искренне ли всё это. Решил, что не слишком.
Потом все разошлись, но Эдвин немного задержался. Сказал, что хочет о чём-то со мной поговорить. Я слегка занервничал. Иногда Эдвин каким-то образом знает то, чего не знает никто другой.
— Не унывай, Адриан! — весело сказал он. — Хочу тебе кое-что предложить.
Мамочка!!!
— И… и что же это такое? — выдавил я.
— Видишь ли, по-моему — хотя, признаться, я и не уверен на все сто процентов, — но, по-моему, Господь хочет, чтобы ты стал лидером домашней группы.
Начал бессвязно лепетать что-то о своей никчёмности и о том, какой я грешник, и что я недостаточно умный, но Эдвин перебил меня.
