— Магазин обворовали!
— Это дело нас не касается. Милиция пусть ищет вора, — заторопилась уже справившаяся с волнением мать. Она наклонилась к сыну и проговорила горячим шепотом: — А ты ничего ни видом не видал, ни слыхом не слыхал! — И, больно сжав его руку и в упор глядя ему в глаза, добавила многозначительно: — Понял?
Федя вышел из дому будто оглушенный, бесцельно закружил по двору. Было ясно, что в подполе спрятано краденое. Заявить об этом — засудят отчима. А утаишь — пострадают невиновные — экспедитор или тетя Тоня. Она добрая. Когда приходишь в магазин, всегда даст в придачу к купленному конфету, пряник или баранку. А сын ее Илька — первейший друг Феди. Так что никак нельзя промолчать. Значит, пусть отвечает отчим? И жаль его Феде, и боится он его — насмерть забить может.
Вернулся отчим поздно, в сутемень и, не зажигая света и не ужиная, сразу же улегся спать.
Всю ночь продолжался безостановочный бег мыслей по заколдованному кругу, который никак не разорвать было детскому уму Феди. Утром, вместо того чтобы идти в школу, он побежал к магазину. Около закрытой двери слонялось несколько мужчин. Из их разговора Федя узнал, что продавщицу повезут в район — подозревают, что она сама припрятала товар.
Из магазина вышла тетя Тоня. Лицо красное, волосы растрепаны. Распухшими от слез глазами обвела зевак:
— Чего буркалы пялите? Пропойцы, вонь толченая! Грому на вас нет!
За нею вышли милиционеры. Пожилой усатый старшина, которого Федя знал давно, с невозмутимым, официально-строгим лицом запер дверь и стал опечатывать, а другой, молоденький, с малиновым румянцем во всю щеку, по виду добрый и простодушный, направился к реке на баркас. Федя пошел за ним и, когда тот миновал последние избы, догнал его:
— Дяденька милиционер!
— Чего тебе? — удивленно остановился тот.
Задыхаясь от волнения и страха, Федя рассказал, что видел ночью дома.
— Молодец! — Милиционер одобрительно потрепал его вихры, задумался: — А не боишься, что тебе достанется на орехи?
— Боюсь… Так ведь тетя Тоня, может, и не виновата!
— Правильно! Ради правды ничего бояться не надо!
Он пошел с Федей в дом, топором взломал запор, спустился в подпол и стал поднимать оттуда ящики со спиртом и мясными консервами.
Вылез, отряхнул пыль с кителя, пересчитал бутылки и банки.
— Что-то мало. А где же остальное?
— Не знаю, — ответил Федя.
— Беги за старшиной, — начал было милиционер, но, внимательно взглянув на дрожащего мальчугана, заколебался, видно, не хотел выдавать его, передумал: — Нет постой. Я сам схожу. А ты запрись и никого не впускай!
