Но болеть по-настоящему, как сейчас, — это очень тяжело.
Коле стало жалко себя, он обнял мать и прижался к ней, постанывая, когда живот снова напоминал о себе.
До больницы они ехали минут двадцать. Можно сказать, что им повезло, — еще немного, и наступила бы пора уличных пробок, и тогда даже с сиреной пробраться между автомобилями было бы весьма проблематично.
Пока ехали, Анна успела позвонить на работу и сообщить, что сегодня, кажется, она сильно опоздает. По счастью, ее начальник был не такой мразью, как начальник Виктора. И когда Резунова рассказала причину, он просто сказал, что раз такие проблемы, то, пожалуй, сегодня Анне на работу выходить не надо вообще. Он отменит ее лекции. Анна поблагодарила и прижала к себе постанывающего сына.
Усталый дежурный врач, осмотрев Колю, сказал:
— Ну пока трудно говорить о диагнозе точно, но кажется, это какая-то острая кишечная инфекция. Возможно, и отравление имеет место также. Я назначу мальчику промывание желудка, ну и оформлю вас на стационар, чтобы его полноценно осмотрели.
— Я могу с ним остаться? — спросила Анна.
— Ну конечно, можете, — кивнул доктор. — Кто же вам запретит. Единственное, что ночевать, наверное, не позволят. А так хоть весь день с ним сидите.
— Хорошо, — сказала женщина. А Коля понял, что больницы ему не избежать, и тихо заплакал. Мать погладила его по голове. Она еще не знала, что ждет ее и мальчика в этот день, не предполагала, насколько долгим он окажется.
* * *
Вначале Маша думала, что всему виной вчерашние посиделки в пабе с друзьями и пшеничное пиво, которое она пробовала вчера впервые в жизни. Вроде и напиток ей понравился, и выпила она всего две пинты, но с утра ощущение было такое, словно бы и объемы были куда больше, и пила она какую-нибудь низкопробную бражку. Во рту как будто бы кавалерия ночевала, горло пересохло, а глаза никак не хотели фокусироваться на предметах. Маша со вздохом откинулась на подушки и решила, что сегодня она поваляется подольше. Дотянувшись рукой до тумбочки, девушка взяла мобильный телефон, чтобы перевести будильник.
И тут оказалось, что со зрением у нее что-то не так. Ладно — муть перед глазами можно было объяснить вчерашним пивом и тем, что оно не пошло впрок. Но скажите на милость, как объяснить то, что цифры на дисплее ее «моторолы» оказались совершенно неразличимыми, да и телефон больше напоминал пятно розового цвета.
Маша положила мобильник на кровать, протерла глаза — и обнаружила, что это не изменило ровным счетом ничего. Комната все так же плыла перед глазами, предметы то проступали очень четко, то расплывались до состояния пятен, и вообще создавалось ощущение, что через все поле зрения натянута неплотная ткань вроде капрона.
