— Извини. Но у меня были на то причины.
— И какие же?
— Карли… болеет.
— О нет, — встревожилась Фрэнки. — Что с ней стряслось?
— У нее пищевое расстройство. Я пытался помочь ей справиться с этой бедой, но это как сизифов труд. Я никогда не знаю, что принесет нам новый день.
Фрэнки прижала ладонь к горлу.
— Извини. Ты, наверное, не находишь себе места.
— Ты права, — кивнул Габриэль, присаживаясь на край кровати. — Но я не могу бросить ее на произвол судьбы. Мне приходится делать все возможное, чтобы ограничить ее общение с нашим отцом и братьями. Они плохо влияют на нее.
Фрэнки присела рядом с ним и положила ладонь на его бедро.
— Мне ужасно неловко за то, что я устроила такую глупую сцену. Я подумала… — Она прикусила губу и продолжила: — Не важно, что я там подумала. Главное, чтобы все было в порядке с Карли. Ведь у нее все хорошо?
— Пока да, — взял ее за руку Габриэль. — Я не приехал на похороны твоего отца из‑за нее. Мне нужно было побыть с ней некоторое время, чтобы убедиться, что она вне опасности. Она звонила, чтобы поздравить нас со свадьбой. Я говорил ей, что мы собираемся пожениться.
— Она… удивилась?
— Немного. — Он заправил прядь волос ей за ухо и снова вздохнул. — Я не посвящал ее в детали нашего брака. Лучше, чтобы она, как, все остальные, верила в искренность наших чувств. Иначе, если она рассердится на меня за что‑нибудь, тут же продаст наш секрет журналистам.
— Мне бы хотелось познакомиться с ней… — нерешительно посмотрела на него Фрэнки. — Если, конечно, ей захочется познакомиться со мной. Я не проговорюсь, что на самом деле мы с тобой не любим друг друга и все такое.
— Посмотрим, что тут можно сделать. Карли не из тех, кто соблюдает договоренности, — рассеянно поглаживая ее по руке, ответил Габриэль.
— Она моложе тебя?
— На семь лет. Она твоя ровесница, но иногда ведет себя как настоящий ребенок.
— Ей пришлось нелегко — расти без матери… — печально заметила Фрэнки. — Сколько лет ей было, когда…
— Когда умерла наша мать, ей было всего два года. Она еще ходила в подгузниках.
— Как ужасно. Она хоть немного помнит маму?
— Нет. Вообще. Я, конечно, не смог заменить ей мать, но я делал все, что мог.
— Но как насчет твоего отца? Или остальных родственников?
— Мать вышла за отца против воли своих родителей. Они выбросили ее из своей жизни и даже не приехали на похороны. Словно ее никогда не существовало.
— Но как ты справился? Ты ведь сам был еще ребенком.
— У меня не было выбора. Отец считал, что присматривать за ребенком — это оставлять его в кроватке на несколько часов. В то время у нас не было денег на няню. Нам едва хватало на еду. Я почти год не ходил в школу, потому что не хотел оставлять Карли с теми, кого выбирал отец в свои помощники. Это он виноват в том, что с ней происходит. Он всегда орал на сестру за то, что она плакала. Но маленьким детям свойственно плакать, даже тем, у кого есть мама.
