— А как же эффект привыкания?!
— От раза одного ничего не будет, — сказал Уладзь.
Он сидел напротив. В руках его был стакан.
— Навучы яе піць, — сказал Вінцук Хрысьціне. — Бо апячэцца яшчэ.
Та наклонилась к Вынтэнэ.
— Выдохнуть следует воздух весь ртом… Таким образом вот. — литвинка показала. — После глоток производишь — сразу, всё. Остатка нет. И дышать нет, не сразу. Глотаешь — и сразу еду кушать много… Поняла?
Вынтэнэ кивнула.
— В случае таком пробовать будем.
х х х
Гарэлка обожгла Вынтэнэ. Глаза наполнились слезами. Девушка проглотила всё сразу, как учили.
— Закушать следует, — сказал Уладзь.
Хрысьціна пододвинула тарелку с кашей.
Вынтэнэ стала есть — механически, не разбирая вкуса.
Всё вокруг поплыло перед глазами. Прямо перед ней было лицо Уладзя. «Красавец ты мой!» — подумала девушка.
Ей вдруг захотелось всех любить. Целый мир.
— Люу-уди, тут так… т-т-так…. — она не находила слов. — Хор… хорошо! Правда! Вы… вы все… друзья… А я… мне…
Она хотела сказать, что да, она чукча, и из столицы, из гордой столицы… Но ей за это стыдно. А хочется быть дикаркой, как они… Хочется быть примитивной, чтоб радоваться жизни… Потому, что они знают смысл жизни, а чукчи — нет…. Чукчей погубила цивилизация. Они мертвы….
— Мер-твы! — сказала Вынтэнэ вслух. — Но вы… вы же меня… не понимаете… Я…. не р-р-расистка-а-а….
Ей вдруг стало очень смешно. Она смеялась навзрыд. А после вдруг заплакала.
Ей стало жаль себя. Никто ведь её не любит, никто не понимает…
Литвины переглянулись.
— Пойдём следом со мной, вместе, — сказала Хрысьціна. — Спать следует уже, поздно…
— Не пойду, — протестовала Вынтэнэ.
Но ноги сами несли её туда, куда вела литвинка. Они дошли до кровати.
— Раздеться следует тебе в данный момент.
Хрысьціна стянула с девушки кофту, джинсы… Накрыла одеялом…
Закрыла двери и легла рядом.
Вынтэнэ почувствовала, что её обнимают. Целуют. Какая же Хрысьціна нежная! Какая ласковая! Какое тёплое у неё тело…
7
Праздник «Красная горка»
Вынтэнэ открыла глаза. В комнате никого не было. За окном светило солнце.
Девушка встала и начала одеваться. В голове шумело. Тело — словно резиновое.
Она вспомнила вчерашний день. Вертолёт, деревня. Ужин у председателя. Наркотик — «гарэлка». Его вкус до сих пор во рту…
А потом, потом…
Вспомнилось всё, до мельчайших деталей. И стало стыдно. «Как я могла?! — подумала Вынтэнэ. — А она? Неужели она такая?.».
— Ну, спишь ты нет? — сказала Хрысьціна.
Она вошла в комнату. Вынтэнэ покраснела.
