Достопамятные деяния и изречения | страница 14

после сторожевой смены, возгласил в комиции: «Знаменосец, воздвигни знамя: нам лучше всего оставаться здесь». Сенат, услышав этот возглас, счел его за доброе предзнаменование и отказался от призыва переселяться в Вейи. Вот как в немногих словах было подтверждено изначальное место будущей великой империи! И я верю, что изменение римского названия города на Вейи, пусть даже после ценных и самых совершенных гаданий, оказалось бы недостойным деянием по отношению к богам, к прославленной победе. На деле же это решение о неизменности названия стало украшением даже для погребенного под руинами города.

5.2. Творцом нижеследующего славного дела стал Камилл. Он обратился к богам с молитвой, прося, если кому-то из богов покажется, будто счастье римского народа чрезмерно, унять недоброжелательство за его, Камилла, счет, — и тотчас после этого он скончался. Это было воспринято как предзнаменование некоего приговора, хотя такое мнение позднее было опровергнуто. Однако заслуженно и в согласии с подвигами этого самого выдающегося мужа соревновались друг с другом победа и благочестивая молитва: ведь человеку доблестному присуще стремиться возвеличивать отчизну благодеяниями, а несчастья сносить самому.

_{>Марк Фурий Камилл отпускает детей Фалерии с предавшим их учителем}

_{>Никола Пуссен  >(1594–1665 гг.)}

_{>Холст, масло}

_{>Париж, >Лувр}

5.3. И вот, насколько же достопамятно то, что приключилось с консулом Луцием Павлом! Когда по жребию ему досталось вести войну с царем Персом^>[36], он, возвратившись из курии домой, заметил свою дочь по имени Терция, на то время еще очень маленькую, пребывавшую в печали. Он поцеловал ее и спросил, что такое с ней происходит. Она ответила, что Перс умер. Умер, однако, щенок по имени Перс, услада девочки. Павел мгновенно понял это предзнаменование так, что случайно сказанное заронило в его душу вполне определенную надежду на будущий блистательный триумф.

5.4. А вот Цецилия, супруга Метелла^>[37], когда по старинному обычаю искала предзнаменование по поводу первой брачной ночи для своей племянницы, взрослой девушки, устроила его сама. Пока ради своего намерения ее племянница сидела, и уже довольно долго, в маленьком святилище, она так и не услышала никаких голосов, ответивших бы на ее вопрос. Утомленная столь долгим ожиданием, девушка попросила тетю приготовить ей место для короткого отдыха. Та сказала: «Я охотно уступлю тебе мое ложе». Вот это, сказанное от души, привело к действительному осуществлению предзнаменования, поскольку вскоре после смерти Цецилии Метелл женился на этой девушке, о которой я рассказываю.