Он рассмеялся и, встав, налил себе новую порцию виски с содовой, а затем неспешно вернулся в свое кресло.
– Все отлично складывается, не так ли? Но, видите ли, суть дела в другом. В разочаровании! В неприятном ощущении, что тебя провели. А теперь, месье Пуаро, мы подходим к алиби!
Залпом выпив виски, он продолжил:
– Я ужасно люблю алиби. Читая детективный роман, сажусь за стол и делаю пометки, когда речь заходит об алиби. Это алиби просто великолепное. Три сильных еврейских свидетеля. Проще говоря, мистер, миссис и мисс Дортхаймер. Очень богатые и очень музыкальные. У них есть ложа в Ковент-Гардене. В эту ложу они приглашают перспективных молодых людей. Я, месье Пуаро, как раз такой перспективный молодой человек – лучшее, скажем, на что они могут надеяться. Люблю ли я оперу? Если честно, то нет. Но мне нравится шикарный обед на Гросвенор-сквер перед спектаклем, а еще мне нравится шикарный ужин после, даже если я вынужден танцевать с Рейчел Дортхаймер и потом два дня мучиться от онемения руки. Так что вот, месье Пуаро. Когда из дядюшки утекала жизнь, я нашептывал милую чепуху в украшенное бриллиантовой сережкой ушко белокурой (прошу прощения, темноволосой) Рейчел в ложе Ковент-Гардена. Ее длинный еврейский нос подрагивал от полноты чувств. Теперь вы понимаете, месье Пуаро, почему я могу позволить себе такую откровенность. – Помолчав, он спросил: – Надеюсь, вам не наскучил мой рассказ. Еще есть вопросы?
– Уверяю вас, я совсем не соскучился, – сказал Пуаро. – Раз уж вы так добры, сделайте милость, ответьте на еще один вопрос, который мне хотелось бы задать.
– С радостью.
– Как давно, лорд Эджвер, вы знакомы с мисс Карлоттой Адамс?
Молодой человек ожидал чего угодно, но не этого. Он вдруг подался вперед, на его лице появилось совершенно иное выражение:
– Зачем, ради всего святого, вы хотите это узнать? Как это связано с тем, о чем мы говорим?
– Мне просто любопытно, вот и всё. Что до другого, то вы так подробно разъяснили все, что можно было разъяснить, что у меня отпала надобность задавать вопросы.
Рональд окинул его внимательным взглядом. Создавалось впечатление, что ему не понравилась покладистость Пуаро. Он предпочел бы, подумал я, чтобы тот был более недоверчив.
– С Карлоттой Адамс? Дайте подумать… Примерно год. Чуть дольше. Я познакомился с ней в прошлом году, когда она давала свое первое представление.
– Вы хорошо ее знали?
– Да, довольно хорошо. Она не из тех, кого можно узнать до конца. Сдержанная, и все такое.
