Для начала — спасовала перед мандуком. Ничего в нём особенного не было, госпожа Хюммель уложила его с двух ударов, меж коими — немногим более пары мгновений.
Потом — визжала. Визжала, напрочь забыв первое правило Межреальности — «ходи тихо!» Приманила цефалопода, по — простому — живожора. Не заметила ничего, опять же, потому что верещала, как резаная.
Забыла все до единого заклинания.
Не притронулась ни к одному из боевых эликсиров, хотя Алхимию считала своим коньком.
Дала себя спеленать, словно овца. Если бы не госпожа Хюммель, тут бы, в псевдожелудке означенного Carne vescuntur cephalopoda, её интернство бы и окончилось.
Вместе с жизнью.
Она несколько раз порывалась начать благодарить чародейку, но та лишь отмахивалась:
— Пустое, госпожа старшая адептка. Не болтай попусту, а лучше смотри в оба, чтобы снова не попасться. В прошлый — то раз я успела, а в следующий могу и не успеть — коль мандуков этих, кол им в причинное место, окажется хотя бы трое.
— Вы б не опоздали, госпожа Клара… — слабо возражала Леа. Госпожа Хюммель на это лишь хмыкала и пускалась в долгие воспоминания о самых лучших боевых магах Долины, ухитрившихся погибнуть в схватке с совершенно ничтожными на первый взгляд монстрами.
Видно было, однако, что волшебница очень не в духе, и отнюдь не из — за Леандры. Точнее, и из — за неё, но главным образом — из — за того места, куда им теперь приходилось тащиться.
— Живёт тут один… — сквозь зубы цедила Клара, когда отмалчиваться становилось совсем уж никак. — Сроду бы туда не пошла, если б не ты, госпожа интерн. Тебя отмыть нужно как следует, осмотреть всю, с головы до ног. Живожоры, они, знаешь ли… — и она многозначительно прицокивала языком. — Одежду в порядок привести. А гадость цефалоподову так просто не выгнать, нет, не то, что дунешь — плюнешь, и всё новенькое, чистенькое, как было. Нет, не так…
И госпожа Кларисса Шварцхорн Хюммель отчего — то мрачнела, умолкала, и сердито принималась раскуривать на ходу трубку.
Перед ними по — прежнему расстилалась Межреальность, но стала она ещё безумнее, как показалось Леандре, дрожмя дрожавшей в насквозь мокрой и воняющей цефалоподом одежде.
Им встретился целый гурт мандуков, но на сей раз Клара не церемонилась; огнешары так и полетели целым роем, накрывая ящеров и взрываясь; взмётывались дымные султаны пламени, и монстры бросились врассыпную.
Потом на их след выбрался ещё один живожор, и тут Леандра хоть в малой степени, но смогла уберечь доброе имя Малликов от ещё бόльшего позора — обнаружила его первой.
