– Пойдем со мной.
Опустив головы, они медленно продираются сквозь пургу. Заряды снега обжигают нежную кожу Силки там, где она не закрыта. За главным зданием больницы едва можно различить строения поменьше. Елена направляется к одному из них, и они входят внутрь.
Их поджидает мужчина в белом халате со стетоскопом на шее.
– Силка, это доктор Лабадзе, Петр Давидович. Мы вместе с ним учились в Грузии. Он проявил любезность и согласился испытать тебя. Спасибо, Петр Давидович. Силка все быстро схватывает, и пациенты любят ее.
– Раз вы рекомендуете ее, Елена Георгиевна, значит она на самом деле хороший работник. Я не сомневаюсь.
Силка ничего не говорит, опасаясь, что если откроет рот, то скажет что-нибудь не то.
– Береги себя, Силка, и делай то, что скажут, – многозначительно говорит Елена. – Никакой самодеятельности.
Незаметно подмигнув Силке, Елена оставляет ее с Петром.
– Снимай ватник, можешь повесить его на крючок на стене, и пойдем со мной.
Ближайшая дверь открывается в небольшую палату. Силка слышит крики рожающих женщин и только потом видит их.
У каждой стены палаты стоит по шесть коек. Семь из них заняты, на одной мать с новорожденным. Тонкий плач младенца состязается с криками боли женщин.
Между женщинами быстро, с толком двигаются две медсестры. У трех рожениц согнуты колени, они вот-вот родят.
– Добро пожаловать в наше царство, – произносит врач. – В некоторые дни у нас бывает по одной или две роженицы, а иногда они лежат на всех койках и даже на полу. Предсказать невозможно.
– Все эти женщины – заключенные? – спрашивает Силка.
– Да, – отвечает врач.
– Сколько медсестер у вас работает каждый день?
– Две, а вместе с тобой будет три, но одна из вас, вероятно, пойдет в ночную смену. – (Силку наполняет чувство облегчения и благодарности; для нее явно было оставлено место.) – Не знаю, почему младенцы любят рождаться ночью, но так часто бывает. Ты раньше принимала роды?
– Только одни, в нашем бараке родился мертвый ребенок.
– Не страшно, приноровишься, – кивает врач. – Право, работы не так уж много – просто вовремя подхватить ребенка, – говорит он с намеком на юмор. – Женщины должны делать это сами. Мне надо, чтобы ты сумела распознать проблемы – голова слишком большая, роды протекают не так, как следует, – и сообщить об этом мне или одному из врачей.
– Сколько у вас работает врачей?
– Всего два. Один – в дневную смену, другой – в ночную. Мы меняемся. Пойдем взглянем на пациентку с койки два.
