— Послушай, — начал он. — Может, будет лучше, если ты не скажешь мне?
— Нет. Я должна.
Она кончила пить и смотрела на него, не отрываясь.
— Мальчик сказал, что в Кловисе ты любила всех. Он сказал, что в Кловисе ты была особенно красивая. Он сказал, что ты была странная и смешная, потому что любила там всех и все.
— Да, — сказала женщина.
— В чем же дело, Суон?
— Налей мне еще. Ну, пожалуйста, налей мне!
— Нет! — крикнул он. — Говори, в чем дело. Скорее! Кончай! Выкладывай все!
— Я жду ребенка, — сказала женщина быстро, решившись. — Он не твой.
Мужчина схватился за горлышко бутылки. Женщина сжалась от страха, подумав, что сейчас он ударит. Он налил свой стакан на четверть, добавил воды и протянул его женщине. Потом взял ее стакан, налил почти до краев и, откинувшись, выпил.
Он снова сел на перила, со стаканом в руке, и еле слышно заплакал. Женщина встала с места и подошла к нему.
Он отпрянул, спрыгнул с перил на землю, отшвырнул стакан далеко в виноградник и зашагал прочь. Выйдя на дорогу, он остановился, посмотрел назад и увидел, что женщина спускается по ступенькам.
Он бросился бежать по той же дороге, по которой всего какой-то час назад они вчетвером возвращались с прогулки. Пробежав немного, он снова остановился и обернулся и увидел, что женщина упала и лежит на ступеньках лестницы.
Навстречу ему быстро приближалась машина. Она замедлила ход, стала. Он увидел, что в машине Уоррен Уолз и его жена Мэй, но повернулся и пошел в сторону. Машина медленно поехала дальше, перед домом остановилась, и он увидел, как Уоррен выскочил и поспешил к женщине.
Тогда он бросился бегом через дорогу в виноградинки.
* * *
Рэд услышал крик своего отца, но ему приходилось слышать его и раньше, много раз. Крик отца всегда пугал его и немножко злил. Однажды он даже исполнился внезапной ненавистью к отцу и бросился на него, но тот только поднял его на руки и сказал:
— Ты не понимаешь.
Ивен опустил Рэда, и мальчику стало стыдно, потому что в эту минуту он понял. И все же ему не хотелось, чтоб Ивен так на нее сердился. Когда Суон сердилась на Ивена, это тоже ему не нравилось, но в этом было всегда и что-то забавное. Рэду неприятно бывало видеть разозленного Ивена, а вот гнев Суон никогда не представлялся ему серьезным, за ним всегда чувствовалось что-то другое, или, во всяком случае, так Рэду казалось.
Мальчик рывком поднялся и сел на постели. Потом слез с нее, подошел к двери и остановился, чувствуя, как его охватывает слабость и дрожь. Наконец он выбрался в темный коридор, потом в гостиную.
