Озноб, сырость, ночь подымались из черных тоннелей, от бетонных перронов, от стальных рельсов сквозь тьму. Никто плакатов не читал.
ГРЕЙС И БОБ, гласила стена. ИРМА И ДЖЕРРИ. СОРВИГОЛОВЫ. АРСЕНАЛ[16].
ОДЕОН, гласила киноафиша. СЕГОДНЯ НА ЭКРАНЕ: «УБОЙ КОНЧАЕТ СМЕРТЬ». И всем не терпелось кончить вместе с ним! На афише мужчина в облегающей одежде целил из двустволки между ног. За ним поленницей лежали голые девушки. Вокруг взрывались в море суда, с рельсов сходили поезда, обстреливаемые вертолетами, взлетали на воздух замки, с утесов срывались мотоциклисты, под водой перестреливались аквалангисты. В главных ролях ШТЫРЬ КОНСКЕР, МАКСИМУС ПИХ, ГРОМАДНА ПУДЕНДА, МОНИКА ВКОЙКИНГ. В фильме также снимается ГЛОРИЯ ГОЛЯК в роли Сисяндры. Режиссер ДИМИТРИОС САТИРОС. Автор сценария Ариадна Наскокс по мотивам романа Хэрри Дайвдолга «Убой по жизни». Дополнительные диалоги Гертруды Аналь. Композитор и дирижер Лубрикато Шелкозад. Автор и аранжировщик музыкальной темы «Пососи мой леденец» Фрэнк Дилдо, исполняет группа ЛОБКОВЫЕ ЗАЙКИ с разрешения корпорации «Соситон Рекординг». Исполнительные продюсеры Херолд Содом-мл. и Сол Спермски. Продюсер Мортон Аналь-мл. Снято в формате «СпермоВижн», подразделение «Напалм Индастриз». Записано в студии «Соситон», подразделение «Содом Кемикалз», совместно с «Напалм Индастриз», подразделение «Аналь Петролеум Вазелин». Релиз «Напалм-Аналь». Категория «Х» – Только для Зрелых Публик.
Афишу никто не читал.
Слушай, сказала Подземка.
Никто не слушал. Из черных тоннелей подымался озноб.
Ты здесь? – спросила Подземка. Ответишь?
Никто не ответил.
Ты ли Орфей? – спросила Подземка.
Нет ответа.
Кляйнцайт выскользнул наружу без хлопот: он направился в ванную, неся одежду под халатом, вышел в халате поверх одежды, спустился по пожарной лестнице, оставил халат у дверей.
Луна была полна, как луна на старых меццо-тинто, японских эстампах. Изысканная, драматичная. Стремительные облака, спецэффекты. Глянув вниз, луна увидела Кляйнцайта, сидящего в скверике перед зарей. Напротив скверика – музыкальный магазин: «СКРИПИЧКА. Все на складе».
Кляйнцайт глянул на луну. Жду, сказал он.
Луна кивнула.
Легко тебе кивать, заметил Кляйнцайт. Это ж не тебе нужно быть героем. Зачем я ей сказал, что мое имя значит это? Я не герой, я слишком много чего боюсь. Штырь Конскер, Максимус Пих, такие вот ребята в фильмах, у кого вокруг глаз эдакий причудливо бестрепетный вид и кто не курит – видно, что они никогда ничего не боятся. К тому же они очень опасны в гневе, никто с ними ничего лишнего себе не позволяет. Потому-то и стали они героями фильмов – люди с первого взгляда видят, что такие они и есть. Женщины сходят по ним с ума, школьницы развешивают их плакаты. А ведь Штырю Конскеру сорок семь лет. На два года старше меня. Максимусу Пиху пятьдесят два. Невероятно. И я уверен, его никогда не клонит в сон после обеда.
