«Не лучший экземпляр, – говорит Мак, – зато задешево досталась, купил ее у разорившегося цирка с запада. Они ее из Африки выписали, а спустя месяц уже прогорели. – Мак взмахивает рукой в сторону Руби: – Вся штука в том, что публика обожает детенышей. И слонят, и маленьких горилл… Да мне хоть маленького аллигатора дай, и я озолочусь!»
Стелла ведет Руби к своим владениям. Мак и двое мужчин идут за ними. У дверей загона Руби останавливается в нерешительности.
Мак с силой пихает ее сзади, бормоча: «Лови намек, чтоб тебя!» – но Руби не двигается с места, как и Стелла.
Мак берет в руки метлу. Поднимает ее. Стелла мгновенно делает шаг вперед, закрывая собой Руби.
«Быстро в клетку, обе!» – кричит Мак.
Стелла оценивающе смотрит на него. Мягко, но решительно она вталкивает Руби к себе в загон и только после этого входит сама. Мак с лязгом захлопывает дверь.
Я вижу два сплетенных хобота. Слышу, как Стелла что-то шепчет.
«Бедная малышка, – говорит Боб. – Добро пожаловать в съезд 8, “Шатер”: цирк, магазины и игровые автоматы – дом Айвана, единственного и неповторимого, могучего силвербэка!»
Когда Джулия приходит, она усаживается у владений Стеллы и рассматривает новенькую. Мне она не сказала и двух слов.
Стелла тоже со мной не разговаривает – она слишком занята заботами о Руби.
Она и правда очень милая, эта малышка Руби, со своими висящими, как листья пальмы, ушами, – но зато я хорош собой и силен.
Боб делает круг по моему животу, прежде чем улечься на самое удобное место. «Да брось, Айван, – говорит он, – ты теперь старая новость».
Джулия вытаскивает лист бумаги с карандашом. Я вижу, что она рисует Руби.
Я ухожу в угол своих владений – обижаться. Боб ворчит. Он не любит, когда я прерываю его отдых.
«Домашнее задание», – недовольно напоминает отец Джулии. Она вздыхает и откладывает рисунок.
Я ворчу, и Джулия поворачивается в мою сторону. «Бедный старый Айван, – говорит она, – я совсем не обращаю на тебя внимания, да?»
Я снова издаю ворчание – полное достоинства и подчеркнуто равнодушное.
Джулия задумывается на секунду, а потом улыбается. Она подходит к моим владениям и просовывает в щель листки бумаги и карандаш. Он катится ко мне по цементному полу.
«Ты тоже можешь нарисовать малышку», – говорит Джулия.
Я перекусываю карандаш надвое своими великолепными зубами. А потом съедаю немного бумаги.
