2.1.5. Византия и Запад в период понтификата Мартина V (1418–1431)
Констанцский собор заложил фундамент для установления регулярных контактов между курией и Константинополем. Наступал период практических шагов в этом направлении, В лице папы Мартина V греки нашли человека, который готов был идти им навстречу. Начало было многообещающим. Весной 1418 г. папа удовлетворил просьбы, с которыми от имени императора Мануила II к нему обратился византийский посол Николай Евдемон. Первая касалась оказания финансовой помощи на строительство крепостных сооружений на Пелопоннесе — знаменитого гексамилиона. По распоряжению понтифика объявлено было об отпущении грехов тем католикам, которые согласятся внести пожертвования на эти цели[210]. Вторым своим решением Мартин V разрешил браки между представителями византийской императорской фамилии и латинскими принцессами. Единственное условие состояло в том, чтобы последние сохраняли свою принадлежность к католической церкви.
Уже этот шаг преподносился не иначе, как в связи с перспективой грядущего объединения церквей. Соответствующая нота, обращенная к византийским представителям, была опубликована в Констанце 6 апреля 1418 г. «Мы страстно желаем, — писал папа, — насколько это позволяют нам силы и милость Господа, прекратить старый раскол греков с римской церковью, искоренить до конца их схизму, чтобы никогда не было ее и впредь. Необходимо устранить различия между ними и латинянами, так чтобы все они составили единую паству, которая есть церковь и которая должна управляться одним пастырем, наместником Христа; в этой обители Божьей им надлежит жить в мире и согласии. Вот почему мы сочли нужным принять просьбу светлейшего императора Константинопольского Мануила, который тоже стремится облегчить взаимное примирение всех стран, исповедующих веру Христову, и даем возможность его сыновьям, как и каждому представителю вашего народа, сочетаться браком с женщинами католической веры»[211].
Этим разрешением папы воспользовались, хотя и в разное время, все сыновья Мануила II Палеолога. Раньше всех это сделали его наследник Иоанн и морейский деспот Феодор, породнившиеся таким образом с итальянскими княжескими домами[212]. Все эти дружественные жесты папы в отношении византийцев[213] были сделаны им непосредственно перед самым закрытием Констанцского собора. Осознавали ли сами греки те изменения, которые произошли за это время в латинской церкви? Теоретически они существенно повышали их Щансы на справедливое и взвешенное обсуждение своих проблем. Действительно, Констанц означал среди прочего победу принципов соборного движения и их реализацию на практике. Новоизбранный папа Мартин V формально уже не имел возможности требовать от них простого подчинения папскому престолу, поскольку отныне сам обязан был подчиняться церковному собору в вопросах веры.
