- Крепись, сестра. Традиции - они такие. Скажи спасибо, что без хлеба-соли обошлось, - мы прыснули.
Зато мои Малюдки хохотали и вовсю веселились. Под "соль на рану" они выкаблучивались с деланно страдальческим видом, старательно "вытанцовывая" текст. Маринка, как всегда красиво, как бы корчилась от боли, а Людка лицом изображала плач и откровенно хромала на "раненую" ногу - не шибко элегантно, но дико смешно. Моя студенческая компания, всем составом пришедшая на свадьбу, не танцевала "под такое", ожидая "нормальной" музыки, но хохотала, глядя на моих школьных подруг, веселившихся по-детски непосредственно. Эх, не видели они, что бывало, когда мы собирались без свидетелей: волшебная палочка моментально превращала нас в школьниц, в девчонок, которые дурачатся, бесятся, кривляются и дерутся подушками.
На моей свадьбе Малюдки хлебнули немного вина и расслабились, превратившись в подростков. Как же меня тянуло подурачиться вместе с ними! Присоединиться к подругам мешало длинное, колючее и неудобное платье. И немного - положение невесты.
Кстати, про Маринку. Наша Лоллобриджида чуть свадьбу не сорвала. Шучу. Все взгляды (кроме Тимуриного) были прикованы к ней. Стоило ей появиться, пусть и в довольно скромном, зато ярко-бордовом платье, с собранной в элегантную высокую причёску шевелюрой, как раздалось дружное "ах!". Для женщин мероприятие было безнадёжно испорчено. А мужчины... не знаю. Подозреваю, некоторые напились слишком быстро и чересчур сильно для интеллигентной публики по очевидной причине: Маринка.
Конечно, к ней тут же начали клеиться парни из моего института, некоторые гады побросали своих девушек, что вызвало несколько истерик в дамском туалете. Это было для меня настолько ожидаемо и привычно, что я не удивилась: где Маринка, там непременно в сторонке рыдает какая-нибудь женщина или девушка. Хорошо, если только одна.
Марина отшила всех кавалеров: в тот момент она переживала в самой начальной стадии страстный роман с гением режиссёрского факультета ВГИКа, поэтому шансов не было ни у кого.
Тут я должна признаться в стыдном.
Сказать, как я боялась момента знакомства Тимура и Маринки - ничего не сказать. Получилось так, что Малюдки впервые увидели Кондратьева прямо в день моей свадьбы.
Примерно за месяц до у меня началась паника, которую никто не заметил только благодаря моему умению делать лицо (спасибо папочке). Ночью не спалось, ныло в груди от ужаса предчувствия. Потом я всё же засыпала, и приходили настоящие кошмары: увидев Марину, Тимур забывает, кто я такая, что совершенно естественно. Я кричу ему, ору: "Тимур! Я - твоя Белка, повернись ко мне, вспомни!" А он не слышит, не замечает, ухом не ведёт. Просыпалась в слезах... В итоге за неделю до свадьбы я перестала есть и ко дню икс похудела килограмма на четыре, была бледна аки сама смерть, но, как выяснилось, мне это шло.
